На одном из судебных заседаний по делу бывшего депутата и бизнесмена Анатолия Быкова красноярские журналисты заметили Вилора Струганова – известного криминального авторитета по прозвищу Паша Цветомузыка. Он пришёл на заседание как свидетель, в гражданской одежде. Тогда многие решили, что Струганова освободили по УДО. Но оказалось, нет. Ему смягчили наказание.
В стране уже пять лет действуют так называемые исправительные центры. Заключённые живут в них, но ездят на работу на обычные предприятия, свободно общаются с родными. То есть условия в них значительно мягче, чем, например, в колонии-поселении.
Корреспонденту krsk.aif.ru удалось побывать там, где досиживает Цветомузыка.
Меньше запрещёнки
Окраина Красноярска, трубы и корпуса алюминиевого завода, какие-то технические озёра… Здесь находятся несколько колоний, в том числе ИК-27. При ней изолированный участок, функционирующий как исправительный центр.
Около ворот центра меня уже ждут сопровождающие из Управления ФСИН по краю. Спокойно проходим в ворота центра. Он обнесён колючей проволокой, дверь на замке, но по звонку открывают. Досмотра никакого нет.
«А вы на что фотографировать будете? Вот если бы в колонию пошли, то телефон бы пронести не смогли, например. А тут можно», – говорит сотрудник пресс-службы управления Евгений Бельский.
Оказывается, проносить телефоны можно не только посетителям и сотрудникам – они есть и у тех, кто отбывает здесь наказание. Осуждённые спокойно звонят кому хотят, пользуются Интернетом, смотрят видео. Смартфоны здесь – одно из главных развлечений, они даже после отбоя под запрет не попадают.
«Тут запрещены лишь все виды оружия, алкоголь, наркотики, игральные карты, татуировочные машинки, экстремистская и порнографическая литература», – говорит заместитель начальника отдела по контролю за исполнением наказаний, не связанных с изоляцией осуждённых от общества, ГУФСИН по краю Юлия Кузнецова.
За хорошее поведение
Участок в Красноярске заработал первым в крае – в феврале 2018 года. Сейчас таких в регионе ещё четыре при колониях и есть отдельный исправительный центр в Ачинске. При этом к открытию готовят ещё два – они находятся при крупных предприятиях.
«Когда только появился этот вид наказания, у нас были проблемы с нехваткой мест, тогда даже в другие регионы заключённых отправляли. В настоящее время проводится большая работа, стараемся обеспечить исполнение наказания в крае, согласовываем жителей Красноярского края из других территориальных органов, так как отбывание данного вида наказания предусмотрено по месту жительства или по месту осуждения», – объясняет Кузнецова.
Работают осуждённые в основном на КЗЖБИ - это завод, который производит железо-бетонные изделия (он рядом, до него все ходят пешком), а еще убирают улицы.
Заинтересованы в такой дешёвой и контролируемой рабочей силе и другие предприятия. Платить нужно не ниже МРОТ, при этом есть уверенность, что сотрудник не загуляет, не запьёт. А если такое и случится, то система обеспечит другим работником.
Цветы, игрушки и… романы?
Первым делом идём в дежурную часть. Здесь есть большой монитор, на который выведено с десяток камер, при помощи которых сотрудники следят за порядком.
Рядом несколько изоляторов. Туда селят нарушителей. Говорят, что они не пустуют. Тех, кто часто сюда попадает, могут отправить обратно в колонию.
«Всего за год через участок проходит человек триста, и человек десять из них вновь попадают в места лишения свободы», – говорит врио начальника участка Евгений Потапов.
В данный момент здесь находятся чуть больше 200 человек. И большая часть из них получили срок за наркотики.
Проживают осуждённые не в камерах, а в комнатах общежития, в основном рассчитанных на четырёх человек. В них идеальный порядок, но решёток на окнах нет. Личных вещей минимум (все они хранятся в гардеробе в специальных кабинках). Но в одной из комнат, например, замечаю ноутбук на столе. Ещё в нескольких – плюшевые игрушки: там живут женщины. А в одной видим букет на столе.
«Это девочке одной подарили», – говорит Екатерина. Вообще, участок мы посещаем утром, когда большинство постояльцев на работе. Но эта женщина сейчас на больничном, а потому находится в своей комнате. Попала сюда за то, что не отбывала обязательные работы, которые ей назначили за мелкую кражу по пьянке. Так двести часов заменились пятнадцатью сутками.
Женщин здесь значительно меньше, чем мужчин. Допускается общение между представителями обоих полов, но комнаты друг друга они посещать не могут. На вопрос, бывают ли романы между осуждёнными, сотрудники участка лишь улыбаются.
В столовой осуждённые могут готовить себе сами: есть плита, микроволновки, чайники, а могут питаться приготовленными блюдами в соседней ИК-27. Но за последнее из зарплаты вычитают, так же, как и за коммунальные услуги.
Те, кто готовит себе сам, хранят продукты в общем холодильнике и отдельных шкафчиках, которые не закрываются: воровать в этой среде друг у друга не принято.
В комнате отдыха есть книги и телевизор, пульт в свободном доступе, есть 20 каналов, а не только «две первые кнопки». Рядом красный уголок – здесь разная полезная информация и в том числе списки именинников месяца.
И даже можно жить дома
«Я на днях освобождаюсь, – рассказывает Геракл (грек по национальности). – Осуждён за непреднамеренное убийство: вступился за женщин, и так вот вышло. Всего дали шесть лет. Три из них провёл в колонии и полтора года здесь, в последнее время только отмечался и ездил на работу, а жил дома в семье».
Оказывается, при отбытии определённого срока в центре те, кто не нарушал режим, могут жить дома. Если нужного ещё «не отмотал», но положено поощрение – на выходные и праздники разрешают уехать в город.
Пашу Цветомузыку мы не встретили, его комнату нам тоже не показали.
«Струганов работает на небольшом предприятии, где строят катера и лодки. Сам туда на собственной машине ездит – такое у нас допускается. Его у нас не слышно и не видно, очень спокойный. А родственников у него вроде в городе нет. Но к знакомым он ездит», – рассказал Потапов.
Мы также пообщались с коллегой Струганова, который работает на том же предприятии.
«Нормальный мужик, нет у него завышенных требований, работает хорошо. А тут у нас вообще условия неплохие, нет повода возмущаться. Вот только работать бы по специальности. Я, например, слесарь-автомеханик, у меня раньше и сервис свой был», – рассказал осуждённый Евгений, который завёз из больницы в центр какие-то справки, а затем на собственном автомобиле уехал на место работы.
Кстати, тюремные робы здесь никто не носит. Сотрудники в форме, а осуждённые – в свободной одежде. Так что нет ничего удивительного в том, что Струганов на заседание суда приехал в гражданском.