«Отвечая за всё». Борис Дозорцев - о легендах угрозыска и жуликах 90-х

Его поколению досталась непростая эпоха. Они пережили развал СССР, бандитские девяностые, но сохранили верность своему делу. Он устраивался на работу в милицию, а увольнялся из полиции. Борис Дозорцев проработал в системе внутренних дел более 35 лет.

Накануне Дня сотрудников органов внутренних дел РФ (до 2011 года – День милиции) мы поговорили с ветераном, Почётным работником УВД Красноярского края, полковником полиции о непростом прошлом, о делах минувших лет и отношении к профессии.

С поста № 1 – в угрозыск

Корреспондент krsk.aif.ru Ольга Лобзина: Борис Давыдович, судя по биографии, вы не сразу пришли в УВД – сначала была армия, работа в комсомоле.

Борис Дозорцев: После армии (а там я был комсоргом) меня пригласили в горком комсомола и предложили поработать в школьном отделе, назначив начальником караула Поста № 1. Он тогда находился на Красной площади у памятника борцам, павшим за Советскую власть в годы революции. Три года я курировал это направление. Вечный огонь на Мемориале Победы появился 9 мая 1975 года в день открытия комплекса, и он посвящён погибшим сибирякам-красноярцам, участникам Великой Отечественной войны.

Нам повезло, мы ещё застали живыми первых пионеров, комсомольцев, красноармейцев и коммунистов. И это были настоящие коммунисты – такие, какого ярко сыграл Евгений Урбанский в фильме «Коммунист». Сейчас таких не увидишь. Их приглашали на пост, мы общались с ними. Запомнился один дедушка, который сказал: «Надо жить, отвечая за всё!»

Я сначала учился в университете (юрфак), затем перевёлся в Омскую высшую школу милиции. Два года работал в идеологическом отделе Октябрьского райкома комсомола Красноярска, возглавлял который тогда Пётр Иванович Пимашков. Мы с ним земляки. Он тоже родом из Белоруссии. Однажды вызывает к себе и говорит: «Пришла разнарядка: просят путных людей в органы». Так в 1978 году я попал в уголовный розыск.

Первая премия, пианино и летающие шапки

– Если судить по многочисленным фильмам, то новичков, как правило, отправляют на мелкие дела. Помните своё первое дело?

– За своё первое раскрытое дело я даже премию получил – 15 рублей. В моё дежурство поступило сообщение, что от школы № 33 угнали велосипед. Остановили первого подростка с велосипедом – оказался краденый. Мальчишка был из Николаевки, мы у него тогда изъяли ещё два велосипеда. Вот так за сутки раскрыли три преступления.

Мы работали по другому принципу, нежели сейчас – территорию города делили на сектора. Мой был от ул. Кирова до
ул. Вейнбаума, центральный остров и до Качи. Сейчас идёт деление по преступлениям – кражи, убийства, угоны, изнасилования и т. д. А мы занимались всем.

Мне повезло работать с фронтовиками. Грамотности у них маловато было, но сыщиками были сильными. В Центральном районе работал Михаил Григорьевич Король – легенда уголовного розыска Красноярска.

– А курьёзные случаи были?

– Были и такие. На пр. Мира строили Дом быта, рядом сделали деревянные тротуары, а сверху козырёк, чтобы было безопасно ходить. Как-то в два часа ночи вызвали в отдел. Там пьяный мужчина рассказывает мистическую историю – о том, как у него в воздух поднялась шапка и исчезла. Думаем: спьяну что только не померещится.

На следующий день в отдел приходит женщина и рассказывает ту же историю – шапка с головы улетела. Уже не смешно стало. Пошли на эксперимент. Взяли девушек из школы милиции и выпросили под честное слово в меховом магазине шапки – песцовые, норковые. А цены на них в те времена были приличные, зарплаты опера точно не хватило бы. Решили попробовать на живца, но рисковать не пришлось.

Ребята рассредоточились вокруг этой стройки, а я был возле военторга (был такой на пр. Мира). Вижу, как мужчина идёт по этому настилу, и вдруг его шапка поднимается вверх… Всё оказалось просто. Воришка по лестнице забирался на крышу, ложился на неё, раздвигал доски и крючком цеплял шапки, закрывал доски и убегал. Жертва поднимала глаза наверх, а шапки нет. Догнали вора, тот оказался студентом.

Когда построили театр оперы и балета, туда привезли красивое белое пианино в большой коробке, которая внутри была обита белым бархатом. Наутро коробка пропала вместе с бархатом. Стали проверять тех, кто недавно уволился, – таких было двое. Мы отправились по адресам.

Пришли к одному, видим сумки, просим открыть. Он говорит: «Минутку». И уходит на кухню, оттуда выводит огромную овчарку, оставляет её у двери, берёт сумки и говорит: «До свидания». А у нас с собой нет рации, пришлось в окно кричать… Задержали мужчину уже в аэропорту. А у нас после этого был неограниченный пропуск в театр.

Ленин как аргумент

– Вы прослужили в милиции 35 лет. Вместе со страной пережили застойные годы, развал Союза и работали уже в новой России. Особенно сложными были девяностые, с невыплатой зарплат, пустыми полками в магазинах и разгулом преступности…

– В девяностые очень многие ушли из милиции. Тогда по­явилась служба безопасности, и платили там бешеные деньги. Но в УВД были сильные руководители, и работа с сотрудниками велась постоянно. И те, кто тогда остался в органах, были профессионалами и очень порядочными людьми. Через два года многие ушедшие стали возвращаться.

Работа уголовного розыска далека от экранной, которую показывают по телевизору, где оперы носятся с пистолетами по городу и стреляют направо и налево. Особенно сейчас – одни взятки да стрельбу показывают.

Третий сезон «Первого отдела». В Красноярске стартовали съёмки телесериала Подробнее

– А какие фильмы о милиции-полиции вы смотрите?

– Мне нравился фильм «Петровка, 38», а ещё «Жестокость» с Георгием Юматовым в главной роли. В «Место встречи изменить нельзя» есть одно любимое место, когда главный герой говорит: «Вор должен сидеть в тюрьме!» Старые фильмы не на­думанные, в них больше правды.

У каждой профессии свои издержки. Семьи оперативников всегда страдали. Зарплата небольшая, на работе сутками, командировки по два месяца… Не замечали, как дети вырастали. Но всё равно большая часть сотрудников – это лучшие из лучших. Нам посчастливилось работать с такими личностями, как замначальника второго отдела уголовного розыска, генерал-майор Олег Васильевич Прокопец, начальник УВД Красноярского края, генерал-лейтенант Борис Викторович Петрунин. Потом они работали в главке в Москве. Это люди со своей харизмой, было чему учиться.

Даже жулики с уважением относились к людям в погонах. Не было случая, чтобы кого-то из угрозыска избили.

– А много их, жуликов, было тогда?

– Немало. В основном жили они в районе старого центрального базара в деревянных домах. Всё было там – и «малина» (воровские притоны), и сходки бандитские... Обычным людям это не нравилось, даже объявления вывешивали вроде «Господа жулики, если не прекратите, вернётесь туда же». В большинстве случаев срабатывало, но ненадолго. Хотя вор тогда не убивал людей. Это сегодня он и вор, и наркоман, и угонщик, и убийца…

Ещё одна история. На углу перекрёстка Перенсона – Мира была парикмахерская, там работал колоритный брадобрей Абрам Соломонович. У него брились, стриглись все большие начальники. А он где-то стал свидетелем, и мне поручили сходить за ним. Думаю: зачем идти? Звоню и говорю: «Абрам Соломонович, вам надо прийти по повестке, дать показания». А он: «Мне некогда». Я в ответ: «Ленин ходил по повесткам в прокуратуру, а вы что, выше его?» И он пришёл. Только потом узнал, что его полгода не могли пригласить в отдел. Не срабатывало даже то, что инспекторы грозили в наручниках привести. У него время по минутам расписано было, а учитывая, что к нему весь крайком и горком ходил, то какие наручники…

Из милиции в полицию

– А из громких дел что запомнилось?

– Было много всего, но самые тяжёлые дела – те, в которых жертвами преступников становятся дети. В Октябрьском районе девочку увели из магазина, потом её нашли мёртвой. Задержали грузчика. А мама её работала инспектором ИДН.

Вообще, в 1993 году я перешёл в оперативно-поисковое управление ГУ МВД, закрытое подразделение, о деятельности которого не могу рассказывать. Но о выбранном пути никогда не жалел. И сейчас скучаю по работе, поддерживаю связь с коллегами, общаюсь с молодыми.

– Вы пришли на работу в милицию, а увольнялись из полиции. Мне кажется, ветераны скептически отнеслись тогда к этому, да и простые люди тоже.

– Даже шутили по этому поводу: пришли в милицию, продолжили в полиции, а увольняться будем мушкетёрами (Улыбается). А ещё появилось выражение «Не путай полицейского с полицаем». По-моему, народная милиция осталась только в Белоруссии. Неважно, как называют, главное, чтобы люди там работали порядочные. В уголовном розыске, если ты не любишь работу, долго не задержишься. От души поздравляю с профессиональным праздником всех ветеранов и ныне работающих в МВД сотрудников!