Геннадий ФАСТ (Генрих Генрихович Фаст) родился в 1954 году в селе Чумаково Новосибирской области в протестантской немецкой семье. После окончания школы поступил на физический факультет Карагандинского университета. Отчислен «за православную веру и политическую неблагонадёжность». Восстановился в Томском университете, на пятом курсе принял крещение. Окончив университет в 1978 году, был оставлен сотрудником кафедры теоретической физики. Но через полгода вновь изгнан за проповедь Евангелия. Прошёл путь от церковного послушника, диакона до священника-прото-иерея. Служил в разных приходах Тывы, Кемеровской области, с 1983-го по 2010 годы - в Красноярском крае, в Енисейске, где стал настоятелем Успенского собора, а затем и благочинным православных церквей Енисейского округа. Заочно окончил в Троице-Сергиевой лавре духовную семинарию и Московскую духовную академию. В 1994 году первым в епархии и вторым в Сибири открыл в Енисейске православную прогимназию святых Кирилла и Мефодия. С 2010 года служит настоятелем в Абаканском храме в честь святых равноапостольных Константина и Елены. В 2004 году награждён орденом Русской православной церкви преподобного Сергия Радонежского. Автор многих книг и монографий.
Православие как контекст
- Отец Геннадий, в постсоветские годы верующих действительно стало больше?
- И в советские годы храмы бывали настолько забиты, что невозможно было перекреститься. Стояли плотно, как в набитом автобусе. Конечно, были времена приливов, отливов, стабильности… Это как в тригонометрии сложная синусоида. Сейчас не время чрезвычайного прилива, нет. Есть актив, который участвует во всех церковных делах. Их немного. Шире воскресный приход - люди по воскресеньям молятся, причащаются. Есть таковые, кто приходит раз в год - в Великий пост, на Пасху. А есть ещё крещально-отпевальные христиане, которых неразумными принесут в церковь креститься, они попищат-поверещат, ну а потом уже, простите, бездыханными - или принесут, или записочку на отпевание… Есть люди, для которых православие - не личная вера, не молитва, не заповеди Божьи, а культурный, мировоззренческий контекст.
- Сейчас в вашем храме много активистов?
- Вот тебе и на! (смеётся). Я же не комсорг и вы - не мой
парторг, чтоб я вам такие отчёты давал. Я никогда не считал. Даже не пробовал.
Брань между совестью и волей
- Хотела поговорить с вами не только о том, как живётся верующим, но и о тех, кто себя к ним не относит. Правда, что совесть - это устаревшее понятие?
- Совесть была во все века понятием устаревшим. Но она была всегда. И есть у каждого: у святого подвижника, у вора-рецидивиста... Как у человека есть ум, сердце, чувства. Нет человека без совести. Есть жизнь не по совести. Помимо совести есть свободная воля. Самый необъяснимый дар, который имеется у человека. Всё остальное в какой-то мере есть у животных. Между свободной волей и со-
вестью и бывает внутренняя брань. У волка таких проблем нет. Он не задумывается о смысле жизни, перед тем как растерзать ягнёнка.
- По вашему мнению, на самом деле потребительское отношение перешло в наши дни из сферы товаров и услуг в человеческие взаимоотношения?
- Современная европейская цивилизация (а мы, хотя живём в центре Азии, в значительной степени принадлежим ей) является цивилизацией потребления. Ещё в первой половине ХХ века открывались законы природы. Сейчас фундаментальные законы природы никто не открывает, зато все работают за шикарными компьютерами. В этом что-то есть. А в нравственном отношении действительно подход к человеку стал потребительским. Человек тебе нужен - значит, интересен. Человек - это тоже некая удобная вещь, которой можно своевременно попользоваться. И желательно вовремя отставить в сторону, чтобы не мешалась. Весь мир - гигантский гипермаркет. Это плохая цивилизация, она не имеет будущего.
- Можно этого избежать?
- Конечно, в каком бы обществе человек ни жил, он может быть иным. Мы не обречены быть существами-потребителями. Можем жить по высшей планке - для Бога. В советское время просто верить в Бога было подвигом. Сейчас христианское благочестие осмеяно, и, более того, растление стало настолько агрессивным, что быть благочестивым, просто поступить по Божьей заповеди - это великий подвиг.
- Вы произнесли очень редкое в наши дни слово - благочестие. Что за смысл в него вкладываете?
- В сказке Андерсена написано: «Жила благочестивая девочка». Сказку в советское время перевели как «Жила бравая девочка». Благочестие заменили бравадой. Сейчас, наверное, перевели бы как «прикольная». Этимологически это двукоренное слово, состоящее из «благо», то есть «хорошо», и «честь». Каждый человек имеет внутри этот стержень - благочестие. Можно объяснить благочестие как жизнь по Божьим заповедям. После Великой Октябрьской революции слова «святость», «благочестие», с одной стороны, «грех» - с другой, были заменены на «добро» и «зло». Так и осталось. Добро и зло вроде все понимают, и вроде бы не придраться к этим словам, они серьёзные, глубокие. И, тем не менее, в понятиях добра и зла что-то испарилось. Могут быть добрыми и злыми атеисты?
- Могут.
- Конечно, могут. То есть из понятий добра и зла убран момент религиозности. Там нет Бога и дьявола. Благочестивый человек - не просто добрый, это человек, живущий по Божьим заповедям. Как в простоте говорят: «Какая божественная старушка!». Это более высокое представление. Атеист может быть добрым, а вот благочестивым - никак.
Западное благочестие
- Может быть, вы знаете ответ, почему россияне такие агрессивные? В автобусе друг на друга рявкают, на дорогах хамят. И злое слово - как зажжённая спичка перед баллоном с газом. Одного достаточно, чтобы случился взрыв. Особенно после того как приезжаешь из европейских стран, где почти все улыбаются, это бросается в глаза.
- «Чего стоишь, как корова»… «Давай залазь»… Легко вспыхнуть, легко сказать что-то грубое. Это наш недостаток, и мы должны уметь его увидеть. Однажды, когда я тоже находился в одной из западных стран, услышал: «Въезжаешь в Россию - как будто траур». Нет радостных лиц. Никто ни с кем не здоровается, кроме близких знакомых. На Западе не разговаривают с человеком, не пожелав ему доброго дня. Это достояние западного благочестия - оно поворачивает людей лицом друг к другу. Мы этому должны научиться у наших западных братьев. Стать друг к другу приветливыми. Иногда язык свой за зубами попридержать, чтобы не вылетала хамская речь.
- Может быть, наши люди агрессивны, оттого что бедно живут?
- И на Западе не все богатые, и здесь не все бедно живут. Всё-таки Восток всегда был ориентирован на вертикаль. На Бога, царя, идею. А Запад ориентирован на горизонталь, на простого человека. Но я бы сказал и про обратную сторону. Запад в своем человеколюбии выветривается. Очень часто в западной улыбке нет
тепла. Я выхожу из дома, надеваю улыбающуюся маску и через неё смотрю на мир. Нет внутренней радости. И люди, переехавшие из России на Запад, свидетельствуют, что когда становятся своими там, маска слетает и появляется доподлинное выражение, которое тоже бывает грубым…
Кому при капитализме жить хорошо?
- Нет у вас ощущения, будто россиян, я имею в виду наёмных служащих - продавцов, врачей, учителей, намеренно на полуголодном пайке держат? Работящие люди и в городе, и даже в деревне не чувствуют себя хозяевами на родной земле.
- Это вы уже завернули в область политики, экономики, всемирного заговора, да… Об этом бы лучше в Госдуме размышлять. Конечно, этот момент существует, и о нём много говорят, особенно во время предвыборных баталий. При нынешнем строе - этот своеобразный капитализм, в котором мы живём двадцать лет - комфортно себя чувствуют люди с большой властью. Кроме того, сейчас комфортно людям инициативным, которых встретила удача. Отвратительно себя чувствует токарь пятого разряда. Или учитель, даже высшей категории. То есть в нашем обществе надо быть бизнесменом, тогда у тебя нет проблем с едой, одеждой, ни с чем вообще. Почему сегодня энергичный торговец цветами, который сумел аж с Голландией договориться, чтобы тюльпаны привозить в Россию, живёт лучше, чем доцент и профессор, которые получают в разы меньше?
И ещё. Сейчас мы имеем 95% населения - офисных работников, а когда-то было 95% аграриев. Люди трудились, жили от земли, и это было несравненно выше того, что мы имеем сейчас. Думаю, дело властей предержащих, депутатов, а в какой-то мере и каждого из нас - ситуацию менять. Необходима инициатива созидательная, а не только бюрократическая, олигархическая, торговая… Надо, наконец, строить, созидать, землю пахать. Всё это должно быть ещё и выгодно.
В Красноярском крае вновь освятили опасный участок автодороги 
Красноярский священник: «Мы - дети тюрем и коммуналок» 
Священник Андрей Ткачёв: «Бог не спонсор и не полицейский» 
Красноярский экстрасенс - об идеальном правителе, конце света и смысле жизни 
Без мата, как без пыли. Эксперт-лингвист - о том, что ругаться надо уметь