У кежемских переселенцев исследовали память

Красноярск, 5 июля — «АиФ на Енисее». Недавно группа молодых исследователей из Братска и Петербурга прошлась по Нижнему Приангарью.

Цель экспедиции - зафиксировать последствия (экологичес­кие, культурно-социологические) строительства Богучанской ГЭС. Проект не окончен: осенью ребята вернутся и продолжат работу. Но впечатлений достаточно уже сейчас. Платон ТЕРЕНТЬЕВ, 24-летний фотограф, исследующий «затопленную память людей», поделился с «АиФ» своими наблюдениями.

«Другой и рад бы по совести, да где её взять?»

- Мы разбили лагерь на реке Кова в одном из мест, где комиссия официально принимала работы по саночистке ложа водохранилища БоГЭС. Там так чистенько всё, красиво, ни пенёчка! Отъехали на километр подальше, к устью Ковы - пеньки повыше, ещё километр - деревья лежат вповалку. Их даже не сожгли! Ещё чуть-чуть проехали - лес затопленный, его и валить не стали. Лес начнёт гнить - будет выделять фенол, а это яд; и рыба будет болеть, и вода перестанет быть питьевой. Впрочем, нас предупреждали: воду пить уже нельзя.

Лес вырубили и сожгли лишь частично. Всё остальное сгниёт. Фото Платона Терентьева

- По дороге в Кодинск я читал «Прощание с Матёрой». Там есть момент, где старуха Дарья вспоминает свою мать, которая боялась воды. А когда стало ясно, что деревню и кладбище затопят, Дарья поняла: «Вода мамку всё-таки догнала»…

Переселенцы. Фото Платона Терентьева

 На кладбище в Кодинске отвели большой участок под перенесённые могилы. Там я заметил следы недавнего наводнения. Меж крестов проложены доски, могилы проседают вместе с грунтом. Мне рассказали, что при перезахоронении неправильно сделали водоотвод, и весной весь участок затопило. У кого были деньги, те привозили машины с грунтом и отсыпали сверху могилы своих родственников. Но таких - единицы. И я подумал: и их вода догнала. А скорее - тот беспредел, что сопровождает все наши «великие стройки».

В Усть-Илимске, в посёлке Невон, тоже есть участок с перезахоронёнными. Рядом - будка-вахтовка. Бродят несколько рабочих. Тишина и покой - пока не зайдёшь на территорию кладбища. Там - ад. Перезахоранивать начали зимой! Памятники выламывали из замёрзшей земли экскаватором, поэтому все они измяты, поломаны, таблички с фотографиями отрывали и снова привинчивали. Как говорит руководитель инициативной группы Ирина Усольцева, «теперь нет уверенности, что в этой могиле лежит именно тот человек»… На эти «работы» дирекцией БоГЭС было выделено около 10 млн руб.

Вода догнала даже тех, кто не дожил до затопления. Фото Платона Терентьева

«Дай мне дожить без позору»

- Я прошёлся по Кодинску, смотрю - старички у подъез­да сидят. «Хорошо, что нас переселили, - говорят. - Что там, в этой деревне? А здесь - сидим на лавочке, телевизор смотрим…» Возможно, они ещё не осознают, что с ними произошло.

Люди забирают с собой личную историю. Фото Платона Терентьева

Потерянные территории - это серьёзная проблема. Люди теряют платформу, за которую всю жизнь держались. Общаясь со стариками, ощущаешь эту потерю жизненных смыслов. У людей помоложе надрыва особого нет. Молодым будто стыдно жить в деревне. Есть такая мыслишка: деревенским быть нехорошо, надо бы в город ехать.

 Я смотрел вещи, которые переселенцы взяли с собой, концентрировался на мелких элементах, пытаясь понять, что человек, теряющий малую родину, оставляет в памяти. Оставляет он личную историю, но не историю деревни. В Богучанах в музее я видел экспозицию: пластиковая кукла, повязанная платком, сидит за столом; на столе - самовар. Композиция подсвечена неоном и представлена как сохранение старины в современном формате. Но возникает чувство, что это - подстава, подделка, ненастоящее. Сути не отражает. 

Смотрите также:

• Заброшенный Сталинленд, неизвестный сын вождя и музей мерзлоты в тайге →
• Не бросайте предков. Для чего нужно знать свои корни? →
• ...Как власти помогают жертвам стихии в Ярцево? →