Падение самолётов, авиа- и другие дебоширы, ЧП с поездами и катерами. Всем этим и многим другим занимается СК на транспорте. Мы поговорили со следователем Красноярского следственного отдела на транспорте Восточного МСУТ СК России Сергеем Пугачёвым. Разговор получился не о громких делах, а больше о безопасности – не формальной, а практической, которой должны следовать те, кто заботится о себе и близких.
Когда самолёты падают
Татьяна Бахтигозина: Сергей Владимирович, самые громкие транспортные происшествия последнего месяца – это падение самолётов в Ейске и Иркутске на жилые дома. Расследованием же ваши коллеги занимаются?
Сергей Пугачёв: Да, по факту крушения самолёта Су-30 в Иркутске следственными органами Восточного межрегионального следственного управления на транспорте СК России возбуждено и расследуется уголовное дело по ч. 3 ст. 263 УК РФ. Самолёт ещё не был передан в Вооружённые силы, находился на испытаниях, только с авиационного завода. Главная задача следователей – установить виновного, привлечь к ответственности.
– В этих городах жители жаловались, что самолёты летают прямо над их головами. А в крае есть что-то подобное?
– По нашей территории не было подобных жалоб. В Красноярске отдельно стоящие аэропорты Емельяново (ныне аэропорт Красноярск им. Хворостовского. – Прим. автора) и Черемшанка далеко от города.
– А в Канске военный аэродром, откуда истребители взлетают?
– Это не наша ответственность, он армейским подчиняется. И жалобами занимается прокуратура. Но в Канске аэродром всё-таки удалён от города, там у самолётов вполне безопасные маршруты. Это достаточно большой город, облететь его не так сложно. Но, насколько я помню, эти самолёты потом пролетают в районе Иланского.
– Но у нас есть частные аэропорты, площадки, откуда взлетают воздушные суда. И в этом году минимум два из них потерпели крушение – легкомоторные самолёт (погибли два человека) и вертолёт известного бизнесмена, который упал в Ману. А ведь тоже могли на жилые дома приземлиться.
– Аэродром Вознесенка, например, тоже достаточно удалённо находится от жилой зоны. Частный самолёт оттуда взлетал и упал в ходе полёта. Он далеко удалился от взлётной полосы, и там уже совершил столкновение с землёй. Самолёт не был зарегистрирован, сертификата лётной годности пилот не имел, у него это как хобби было – летал очень редко. Судно нужной проверки не проходило, должным образом не обслуживалось.
В августе частный вертолёт ROBINSON потерпел крушение. По обоим фактам возбуждены и расследуются уголовные дела.
– Во втором случае с вертолётом речь шла о том, что он не летел. Судно транспортировали якобы по реке.
– Эта версия сейчас проверяется. Но склоняемся к тому, что был совершён полёт.
– Такие ЧП с частными воздушными судами в крае часто случаются?
– Нет, очень редко. Тут стечение обстоятельств. Это преступление, которое совершается по неосторожности. Разумеется, есть нарушение определённых правил. Но обычно присутствуют дополнительные факторы. Всё вместе это и приводит к крушению.
Отработал, выпил…
– А часто ли вам приходится заниматься авиадебоширами?
– За последние восемь месяцев таких случаев в крае не было. К нам дела попадают, если инцидент произошёл территориально в нашей зоне. А если, например, красноярец дебоширил в небе над Сочи, этим уже не мы занимаемся.
Уголовная ответственность наступает тогда, когда возникает опасность для полёта – например, пассажир крушит салон: кресло, иллюминатор. Может быть административка – хулиганство, мелкое хулиганство.
Чаще мы расследуем случаи, когда на вокзалах и в аэропортах граждане оказывают сопротивление сотрудникам полиции. Через Красноярск с севера много вахтовиков едет с пересадкой. Успевают выпить, им замечания делают, а они начинают в ответ оскорблять или силу применять. Подобных случаев 2–3 в месяц. Вот на днях задержали такого дебошира.
Поезд не затормозит
– Для края актуальна тема соблюдения правил безопасности на объектах железнодорожного транспорта. Один из последних громких случаев, когда погибли вахтовики, – в «Газель» врезался поезд. Уже нашли виновного?
– Всё случилось в конце прошлого года в Лесосибирске. Тогда погибли пять человек – все работники одного предприятия. Водитель получил травмы, но остался жив. Он решил проскочить перед поездом, но забуксовал на переезде.
По данному факту мы проводили доследственную проверку. В ходе проверочных мероприятий было установлено, что машинист и помощник машиниста всё сделали по инструкции, в отношении них уголовное дело возбуждено не было. В таких происшествиях вообще редко присутствует вина машинистов. У них есть определённый регламент действий при опасных ситуациях – если они его выполняют, то их не привлекают. Многие локомотивы сейчас оборудованы видеорегистраторами, фиксируется запись речи, поэтому проверки не затягиваются.
Длина остановочного пути у поездов очень большая, и им в принципе очень сложно избежать столкновения или наезда. В основном неправильно себя ведут водители и пешеходы. Поезд находится в зоне видимости, а они начинают пересекать железнодорожные пути. И такие происшествия всегда заканчиваются либо тяжёлой травмой, либо смертью. Только в Красноярске подобное происходит минимум раз в месяц.
Конечно, смотрим, как выполняют требования безопасности в жилой зоне железнодорожники. Есть ли оборудованные пешеходные переходы, запрещающие таблички и прочее. Если обнаруживаем нарушения, то выдаём предписание об их устранении. Но в принципе, ЖД следит за этим. Сейчас у нас достаточно хорошо оборудованы переходы.
– Лет пять-семь назад было много случаев, когда дети гибли от удара током – пытались залезть на локомотивы. Сейчас о таком не слышно. Что изменилось?
– В последнее время такого нет. Точно не могу сказать, с чем это связано. Но думаю, тут и профилактика в школах хорошая – уроки ОБЖ, плюс дети больше заняты. Они же играют и лезут в опасные места от безделья. А сейчас, видимо, большинство всё же ходят в кружки, секции, на дополнительные занятия в школах. У них нет времени лазить по вагонам. Но от школы и от родителей в любом случае должны быть разъяснения, что железная дорога – объект повышенной опасности.
«Река у нас спокойная…»
– Летом полицейский катер на Абаканской протоке врезался в плывущего мужчину, тот скончался. Расследование ещё ведётся?
– Данное уголовное дело находится в производстве Красноярского следственного отдела на транспорте, в настоящее время расследование не завершено, проводятся необходимые следственные и процессуальные действия.
– А почему такое стало возможно?
– Это безрассудное отношение людей к собственной безопасности. Когда мы купаемся, когда переходим ж/д-пути или автомобильную дорогу (даже в дворовых зонах), необходимо самому следить за обстановкой, анализировать свои действия.
А водитель катера привлечён к уголовной ответственности, так как управлял источником повышенной опасности и должен был проявить особую бдительность.
Мы живём у большой реки, движение транспорта на ней всё-таки присутствует, и об этом нужно помнить. Есть правила, как должен вести себя тот, кто управляет плавсредством, в той или иной ситуации. И все случаи, которые влекут за собой какие-то последствия: причинение травм или смерти, – происходят чаще всего из-за нарушений.
– Но на той же протоке всегда много отдыхающих. Летом, несмотря на запреты, всё равно купаются. Там же катаются на гидроциклах, моторных лодках. И всегда есть риск, что подобное может повториться. Нельзя кроме знаков «Запрещено купаться» оградить зону буйками?
– В организации пляжа я могу быть не очень компетентен, существуют же определённые требования. Возможно, место там не соответствует необходимым нормам. Таблички, запрещающие купаться, там есть. Людям всё-таки нужно исходить из соображений собственной безопасности. А водителям лодок, катеров, гидроциклов необходимо осознавать свою ответственность, особенно при движении по таким местам. Даже при запрете купания не снимается ответственность с тех, кто управляет плавсредством. Река у нас спокойная, волн больших нет, видимость не ограничивается, человека в воде можно увидеть. Это следователями тоже принимается во внимание при подобных происшествиях.