Послы Советского союза. Как «Снегурочки» из ансамбля Годенко покорили мир

Красноярский государственный академический ансамбль танца Сибири им. Михаила Годенко отмечает 65-летие. Коллектив — не только визитная карточка региона, но и его культурный феномен, известный на весь мир, от Америки до Китая и Новой Зеландии.

Стремительные ритмы, акробатические трюки и, конечно, фирменный стиль — статные блондинки, плывущие по сцене лебёдушками, до сих пор завораживают публику. За успехом легендарного коллектива стоит титанический труд, строгие правила и традиции, сложившиеся при жизни Михаила Годенко.

Заслуженная артистка России Анна Лысенко пришла в коллектив в 1991 году и доросла до наставника. Она и рассказала корреспонденту krsk.aif.ru о традициях, золотом фонде ансамбля и даже о варенье от восторженных зрителей.

Началось с песни

Наталия Тихомирова, krsk.aif.ru: Анна, ансамбль танца Сибири — это уникальное явление. С чего началась его история и почему он стал нужен именно Сибири?

Анна Лысенко: Всё началось не с танца. В Красноярске в 1946 году появился хор русской песни. Со временем к нему добавилась небольшая танцевальная группа, расширялся состав музыкальной группы. Переломным стал 1959 год, когда коллектив поехал на гастроли в Сталинград. Там представители культуры увидели программу и посоветовали определиться, оставаться вокальным коллективом или развивать хорео­графическую группу. Поскольку в Сибири было достаточно много сильных вокальных коллективов, хоров с небольшими группами танцовщиков, руководство ансамбля приняло смелое решение сделать ставку на танец. Так с 1960 года коллектив стал ансамблем танца.

— А как появилось название «Ансамбль танца Сибири»? Оно ведь стало брендом.

— Когда в 1963 году главным балетмейстером и художественным руководителем стал Михаил Годенко, ему было предложено название «Ансамбль танца народов Сибири». Михаил Семёнович с присущей ему мудростью возразил: это ограничивало бы репертуар только этническими танцами народов, населяющих регион. Ансамбль танца Сибири — более широкое, собирательное понятие. Сибирь — это место, куда стекались люди со всей страны. Здесь происходил культурный обмен. И наш танец стал отражением этой многонациональной истории.

Только блондинки

— Одна из самых известных традиций ансамбля — все артистки должны быть блондинками. Откуда это пошло?

— Эта легенда из тех времён, когда Михаил Семёнович только приехал в Красноярск из Архангельска. За ним последовала группа артисток, в том числе и Людмила Вторушина, впоследствии с лёгкой руки Михаила Семёновича ставшая педагогом хореографического училища (ныне колледжа). Как рассказывала Людмила Васильевна, перед отъездом из Архангельска девчонки, следуя моде на короткие стрижки и блонд, подстриглись и покрасились. Когда Годенко их увидел, пришёл в восторг и сказал: «О, Сибирь, Снегурочки! Я хочу, чтобы все были блондинками!» Так и повелось.

Это безусловное соглашение для артисток. Никаких париков: это нереально для сцены. Все идут на изменение внешности.

— Ансамбль часто противопоставляли столичным коллективам, например, ансамблю Игоря Моисеева. Вы согласны с такой формулировкой?

— Михаил Семёнович не создавал ничего «против». Он хотел сделать что-то своё, соединив народный танец с современными для того времени ритмами, приёмами джаза, эстрады, степа. У нас появились уникальные акробатические трюки, которых не было у других. Уверена, что знаменитая «юла» (когда девушку, сидящую особым образом, крутит, как юлу, партнёр по танцу) появилась именно в нашем коллективе.

— А в чём секрет знаменитого «хороводного шага», когда девушки словно плывут по сцене?

— Это хороводный шаг, видоизменённый под художественную задачу. Чтобы был эффект скольжения, шьются особые длинные юбки в пол. Потом — мелкие, частые шажки на полупальцах, «кошачьи». Но они не хаотичны! Объяснить это словами почти невозможно, нужно показывать. Помню, в Китае на наших гастролях одна ведущая, миниатюрная китаянка, захотела научиться «плыть» так же. Я долго пыталась объяснить через переводчика, после чего она встала и сказала: «Нет, человек этого не может!» А я ответила: «Мы делаем это каждый день!» Репетиции — это поддержка формы и навыков. Тело меняется, и его нужно постоянно тренировать.

— Ещё одна фишка — особое положение рук. Его даже называют «руки, как у красноярцев».

— Да, у нас так и говорят: красноярские руки. Это такая собирательная поза: руки выведены вперёд, кисти как будто лежат на чём-то. Это не коромысло и не лебедь. Такую пластику ввёл Михаил Семёнович. Когда приходишь в коллектив, ты не придумываешь названия — ты принимаешь традицию. В этом был его гений — создавать узнаваемые «сибирские» детали.

Послы культуры

— В 1970-1980-х годах попасть на концерт ансамбля танца Сибири было невероятной удачей. Коллектив в ту пору стал настоящим послом страны за рубежом. Что покоряло иностранную публику?

— Это был контраст со стерео­типами. За границей думали, что в Сибири по улицам медведи ходят, а тут приезжают красивые молодые люди с современными ритмами в народной программе. Это вызывало ажиотаж и удивление. Мы объехали около 70 стран. География огромная.

— Какие гастрольные истории особенно запомнились?

— Очень тронула встреча в США в 2003 году. Там была большая русская диаспора — эмигранты первой волны и их потомки. Пришли бабушки и дедушки, прекрасно говорящие по-русски. Одна женщина подарила нам банки варенья с надписью: «Варенье от Николаевых». У меня было ощущение, что я попала в царскую Россию. Они хранят эти традиции и передают детям. Это вызывало огромное уважение.

— Давайте поговорим о титульных номерах. Что служит визитной карточкой коллектива?

— У нас много узнаваемых постановок. Например, хоровод «У колодца» с ведёрками. Или лирический «Вечерний звон» — последняя постановка великого мастера. Или «Регулировщицы». Идея создания этого знаменитого номера появилась у Михаила Семёновича, после того как он увидел реального регулировщика на перекрёстке. Постовой работал настолько артистично и высокохудожественно, что это выглядело почти как танец. Так и появился номер: выход на сцену девушек в кителе, сапожках, фуражках, с безупречной выправкой и улыбкой: это производило фурор. Для ансамбля народного танца история была очень современная, с движениями, заимствованными из мюзик-холла.

Мне посчастливилось солировать в этом номере с 1992 по 2018 год, после ухода из коллектива легендарной солистки Людмилы Коркиной (Мовчан).

— Вам говорили, что вы «вторая Коркина»?

— Был эпизод на гастролях в Москве, когда народная артистка РСФСР, ныне главный балетмейстер коллектива Лидия Дзьобак показывала мне партию, говоря: «Вот Коркина делала так». Я с молодой дерзостью ответила: «Можно я буду танцевать не как Коркина, а как Лысенко?» Меня не сразу поняли, но я хотела найти свои приёмы, а не быть плохой копией. Органика у каждого своя.

— Как сегодня сохраняется наследие Годенко?

— Нам повезло, что у нас есть Лидия Дмитриевна Дзьобак — носитель традиций. Она помнит и передаёт всё пошагово. У нас есть и экспликация — описание номера, где прописан каждый такт и шаг. Видеозаписи тоже помогают, но живая передача хореографических нюансов — самое надёжное.

В концертной программе появляются и новые номера, но золотой фонд — это основа репертуара ансамбля. Гений Годенко в том, что каждый его номер — это маленький спектакль с историей, героями, персонажами. Зрители в сотый раз видят хореографическую сюиту «Енисейская ярмарка», шуточный танец «На птичьем дворе», казачий пляс «Красный Яр», но вновь и вновь испытывают восторг. Вот это и есть настоящее искусство, которое не угасает.