«Я свободе-е-ен, словно птица в небесах…» – эхом разливаются по лесу слова известной песни. Первым делом, садясь в машину, вальщик заходит в личный кабинет бортового компьютера и включает плей-лист. У каждого он свой. Оператор Андрей Лыткин, например, любит работать под русский рок, хотя в последнее время стал слушать и аудиокниги: перешёл на классику, «перечитал» «Капитанскую дочку», «Конь рыжий», «Идиот». Правда ли в лесу чувство свободы острее проверял корреспондент «АиФ-Красноярск».
Едем в тайгу!
Зима в Сибири в этом году не торопилась вступить в свои права, поэтому поездку на деляну пришлось несколько раз откладывать. Но пришёл заветный «минус», и, преодолев за 5 часов три с лишним сотни километров, команда добралась до станции Суриково, а тут и до деляны уже рукой подать.
Весёлым лаем встречает нас лохматый охранник. Когда-нибудь он станет грозным сторожевым псом, а пока… Но без собаки нельзя. Тайга!
С первого взгляда стан заготовителей выглядит довольно скромно: несколько бытовых вагончиков, столовая, заправочная станция да баня. Мы попали как раз к обеду. Повар Людмила Ялебедева разливает по тарелкам наваристые щи. Помимо котлет и борщей она частенько балует лесозаготовителей свежеиспечёнными булочками. Кухня оборудована всем необходимым. Питание трёхразовое. Чай, кофе, печенье без ограничения.
После еды каждый занят своим делом. Когда выдаётся свободное время, после смены и завершения мелкого ремонта, кто-то читает, кто-то смотрит кино, кто-то отсыпается. В вагончиках, или, как их называют лесозаготовители, балоках, живут по 3-4 человека.
Вахтовики работают в две смены – дневную и ночную. Пока одни отдыхают, другие валят лес, а потом наоборот. Техника не должна стоять.
Деляна в нескольких километрах от стана. Добираемся туда на форвардере Ponsse Elefant. К моменту нашей поездки участок только начали разрабатывать. Первым делом прорубили лесную дорогу и установили «светофоры» – так на лесном сленге называют затёски, обозначающие направление и границы деляны. Почва здесь болотистая, поэтому заготовку ведут исключительно в зимний период.
Испытано на себе
Не знаю, как в других машинах, но по своим наблюдениям могу сказать, что в кабине харвестера всё сделано для человека. «За бортом» минус 20, а внутри – хоть в футболке работай.
Управляют огромной машиной с помощью джойстиков. Справиться с задачей и свалить дерево под руководством наставника может даже человек, впервые севший в кресло оператора, – знаем из собственного опыта. Журналисту, чтобы срубить одно дерево, понадобилось 15 минут. По команде бригадира подъехали, выдвинули стрелу, захватили ствол, сделали рез, положили бревно. Профессионал за то же время успел бы штук 15 хлыстов заготовить. Ловкость рук – и никакого мошенничества. Как нам объяснили, отсутствие суеты и лишних движений и есть главный секрет мастерства, позволяющий экономить время и выдавать заветные «кубы».
Сколько может заготовить за смену опытный оператор? Говорят, это зависит от нескольких факторов: леса, времени года, породы древостоя. Например, на Ангаре, где сосны растут одна к одной, больше шансов сделать хорошие объёмы. А если речь идёт о санитарных рубках и лес такой, как на этом участке, то и 120 кубометров – хороший результат.
Андрей Лыткин за час может свалить до 30 кубометров. На вопрос о личном рекорде сказал, что за 8-часовую смену у него получалось сделать до 380 кубометров. В среднем же валит по 150 «кубов».
На вопрос, нет ли у операторов угрызений совести, что по их вине столько леса исчезло, они ответили отрицательно.
«Лес рубили всегда. Это наша работа. Мы же не только валим, но и сажаем! Сколько посадили за свою жизнь деревьев – не сосчитать! Осенью проводим пахоту, весной, после 12 мая, производим посадку леса на двух участках на площади в
30 га – всей бригадой выходим. В течение пяти лет потом подкашиваем траву, чтобы саженцы лучше росли».
Вахта как образ жизни
Бригада лесозаготовителей состоит всего из нескольких человек: операторов харвестеров (машин для заготовки леса) и форвардеров (транспортировщиков).
Здесь работают люди со всей Сибири. Некоторые ездят за 800 километров от дома. Сейчас для многих вахта – единственная возможность устроиться. Александр Базарнов, например, трудится в бригаде 13 лет. Приехал из Иркутской области. Кстати, график 17/17 сформировался как раз тогда – из соображений, что бригада 15 дней работает, и двое суток даётся на дорогу. Бригадир Андрей Лыткин тоже ездит из Красноярска на вахту около 13 лет. Она стала для него образом жизни. «В первую часть месяца каждый день – понедельник, а во вторую – каждый день, как воскресенье, или наоборот», – шутит он.
Были ли мысли найти работу в городе? Были, но, взвесив все «за» и «против», на семейном совете решили, что менять ничего не стоит. Семья в этом вопросе очень важна. Без отца на женские плечи ложится весь быт. Бывает, что пропадает связь. Тогда один выезжает на пригорок и обзванивает семьи напарников – сказать, что всё в порядке, и узнать, как дела дома.
Один за всех, и все за одного
Бригада живёт по принципу мушкетёров: один за всех, и все за одного. Тут или работают, или до свидания – халтурщиков не держат.
«Не у каждого получается лес валить. Одного желания мало. Новичкам даётся три месяца. От них требуется, чтобы выдавали хотя бы 100 «кубов» за смену. Если стажёр не может нагнать кубатуру и научиться правильно раскладывать штабеля, не директор говорит ему до свидания, а бригада. Мы работаем в складчину и получаем зарплату «из общего котла», поэтому халтурщиков держать никому не выгодно», – рассказывает оператор харвестера Андрей Лыткин, а по совместительству – бригадир.
На многих лесозаготовительных фирмах принято по-другому: там каждый сам за себя – оператор получает от выработки. С первого взгляда такая система кажется честней, но на практике это чревато более частым выходом из строя техники, что в итоге сказывается и на зарплате.
«Например, сломалась гайка, а до конца смены осталось 3 часа. Если я работаю на себя, то закрою глаза на поломку и буду валить дальше, а вот вечером сменщика обрадую – сломалась! Он вместо работы займётся ремонтом, потеряет деньги, а в следующий раз отдаст мне машину с дырявым шлангом. Когда идёт гонка за кубатурой, машина начинает «сыпаться», потому что ремонт не делается вовремя. У нас не так», – рассказывает оператор Юрий.
Форс-мажор
Тех, кто думает, что лесозаготовка – лёгкие деньги, придётся сильно разочаровать. Конечно, работу на современных харвестерах и форвардерах не сравнить с заготовками 1970-1980-х годов, когда лес валили с помощью бензопилы. Но когда машина ломается, а такое случается с любой техникой, приходится засучить рукава и чинить в любую погоду: и в дождь, и в снег, и в зной.
«Некоторые расходные материалы и запчасти всегда под рукой, например, шланги. Бывают случаи, хотя и нечасто, когда оператор оставляет машину и пешком идёт за запчастью 3-4 километра – на стан, а утром возвращается с напарником ремонтировать. Если не получается, обращаемся к специалистам-механикам», – рассказывают операторы.
От форс-мажора никто не застрахован. Буквально перед нашим приездом часть бригады во главе с мастером несколько дней вытаскивали трактор, засевший в паре километров от стана. После проведённой операции Александр Базарнов признался: если бы вернуться на 15 лет назад, большой вопрос, пошёл бы он сейчас, с имеющимся опытом и знаниями, работать в лесную сферу. А по молодости трудности воспринимались по-другому, как своего рода вызов, приключение.
***
Выражаем благодарность журналу «Лесной комплекс» за организацию и подготовку репортажа.
В Красноярском крае посадили бывшего руководителя лесничества и депутата 
Красноярская полиция расследует дело о нелегальном вывозе 460 вагонов леса 
В Красноярске руководитель предприятия пойдет под суд за контрабанду леса 
В Красноярском крае бывший депутат пойдет под суд за рубку леса