Матушку Ольгу Язеву называют командиром швейных войск. После объявления частичной мобилизации она создала сообщество «Швейные войска России». И вместе с другими женщинами шьёт камуфляжную форму для бойцов СВО, вяжет маскировочные сети, отправляет гуманитарную помощь нашим бойцам. В каждую посылку вкладывает ангелочка и открытку с надписью: «Будь здоров, братишка».
«Хотим поднять их силу духа, напомнить о доме, показать свою заботу, чтобы они знали: их любят и очень ждут», – говорит мать четверых детей.
Оля рисовала с детства. Видя способности дочери, мать отдала её в художественную школу, которую она окончила с отличием. Казалось бы, будущее девушки уже определено, она получила профессию модельера-конструктора, поступила в институт. Во время учёбы подрабатывала моделью и диджеем на одной из красноярских радиостанций. Но судьба сделала резкий поворот, и сейчас она матушка Ольга.
От религиозной брезгливости к вере
– Татьяна Фирсова, krsk.aif.ru: - Ольга, как так вышло, что абсолютно светская девушка вдруг стала женой сельского священника?
– Всё происходило постепенно. Привела в храм крестить Алёшу с Димой, чтобы дети не болели. До сих пор это распространённое заблуждение многих родителей. Тогда я тоже так думала: мол, пусть шаман с бубном попляшет вокруг детей, и вся хворь отойдёт (Смеётся).
Выяснилось, что мать тоже должна быть крещёной. Пришлось и мне в свои тридцать лет пройти великое таинство без надлежащей подготовки, не понимая всей глубины момента.
Подрастая, мальчишки начали задавать непростые вопросы, на которые мы с супругом порой не могли ответить. Видя наши метания, наш друг Дмитрий – глубоко верующий человек, как говорится, «из церковной ограды», приносил книги. Потихоньку православие находило отклик в наших сердцах и помогало найти ответы на детские вопросы.
Муж начал посещать храм, но я отказывалась. У меня была религиозная брезгливость, которая появилась в 90-е годы. Тогда в страну хлынули разные секты, объявились предсказатели и целители. И моё отрицательное отношение к псевдоучениям распространилось и на православие. Тогда супруг привёл меня не в храм, а в воскресную школу.
Там я и увидела молодых, прилично одетых женщин, среди которых были и матушки. Поразило, что некоторые девушки были с косметикой. Никаких вам лаптей и рубищ (Смеётся). После этого начала заходить на службы, и так пришла к вере. Могу засвидетельствовать, что в начале воцерковления Господь даёт благодать, которую чувствуешь сердцем. Первые службы для меня были каким-то полётом.
Супруг стал диаконом в храме Святого Иоанна Предтечи. После его назначения настоятелем Свято-Троицкого храма в Емельяново и храма Параскевы Пятницы в Барабаново у меня появился новый статус.
– Вы ярко одеваетесь, волосы, как у молодых девчонок, заплетены в дреды. Пытаетесь развенчать стереотип, что жена священника – это длинная юбка и платок на голове?
– Думаю, искажённое представление о матушке сложилось не без участия СМИ. Почему она не может быть современной женщиной? Даже на старинных фотографиях прошлого века рядом со священниками в облачении стоят их жёны в красивых приталенных платьях с кружевами и украшениями, с ухоженными волосами и даже в шляпках. Что касается моей причёски, она прежде всего удобна.
«Будь здоров, братишка!»
– Как пришла мысль шить одежду для наших воинов?
– Когда объявили частичную мобилизацию, начались провокационные вбросы о выдаче ржавых автоматов, нехватке экипировки. Матери, жёны в панике прибежали к моему супругу, отцу Алексею, кричали, требуя что-то предпринять. Он всех успокоил и предложил подумать, чем можно помочь нашим ребятам.
Узнали, что в Белгородской области женщины варят борщ для бойцов, стирают им бельё, снабжают необходимыми вещами. Поскольку я профессиональная швея, решила: будем шить обмундирование, нательное бельё.
Написала об этом в соцсетях, отец Алексей рассказал прихожанам о нашей задумке, и к нам пошли люди, предлагая помощь. Кто-то перечисляет добровольные пожертвования, на них покупаю ткань, крою одежду и оставляю в нашем штабе в воскресной школе при Свято-Троицком храме в Емельяново.
Участницы швейбата забирают раскроенное и отшивают дома. Через ребят, которые занимаются доставкой гуманитарных грузов, получаем запросы бойцов о нужных им размерах. Плетём и маскировочные сети.
– В каждую упаковку формы вы обязательно кладёте ангелочка либо иконку или открытку. На крышках баночек с мёдом, которые вы отправили на передовую, смешная девчонка с косичками желает бойцам: «Будь здоров, братишка». Это ваша идея?
– Не секрет, что страна живёт обычной жизнью, а ребята там воюют. Так мы передаём им весточку, чтобы у них не было ощущения одиночества. Хотим поднять их силу духа, напомнить о доме, показать свою заботу, чтобы они знали: их любят и очень ждут.
Недавно отправили ребятам из инженерно-сапёрной роты специально разработанные для них шевроны «Джентльмены удачи». Это один из проектов краевого Народного фронта. Другой называется «Мобилизация Ч». Его идея, чтобы мамы, бабушки, сёстры, одним словом, неравнодушные женщины вязали, шили маленьких Чебурашек, которые будут отправляться в зону СВО и передавать бойцам приветы из дома.
Доза хейта
– Ваш старший сын Алексей уже побывал дома в отпуске после десяти месяцев участия в спецоперации. Это, конечно, счастье для матери, но что вы сказали ему, когда он объявил о своём решении идти в зону СВО? Вы могли его отговорить?
– Мы его не отговаривали, потому что по отношению к нему это было бы нечестно. Когда мальчик воспитывается на таких фильмах, как «В бой идут одни «старики», ему рассказывают, что его деды были героями и прошли всю Великую Отечественную войну, он по-другому поступить не может.
После службы в армии у Алёши военная специальность – автомеханик. Он понимал, что там очень нужен. Несколько раз порывался пойти добровольцем, а после объявления мобилизации отправился в военкомат и, несмотря на то что был в резерве, получил повестку.
– Потом второй ваш сын, Дима, отправился помогать раненым. Как он объяснил своё решение?
– Сказал: непорядок, что старший брат там, а он здесь. Так как он невоеннообязанный, поехал волонтёром в один из госпиталей в Белгородскую область. Перевязывал, ставил уколы, принимал раненых с вертолёта. Переживал, что его, как гражданского, не брали в зону соприкосновения, чтобы забирать получивших ранение бойцов. Был в госпитале два месяца, недавно вернулся, чтобы поступать в вуз.
– Вы и отец Алексей откровенно написали о решении сыновей отправиться в зону СВО. Пошли на это сознательно?
– Сомнения были, ведь священник должен быть вне политики, но потом решили высказаться. И знаете, многие нас поддерживали и благодарили, что мы написали о своей позиции. Но и дозу хейта мы получили. Ведь в соцсетях можно анонимно писать всё что хочешь, не стесняясь в выражениях.
Правда, мы стойкие, я несколько лет была модератором международного женского православного форума. Это хорошая закалка, так что прививка от хейта у нас есть.
– Знаете, вернувшись домой после проводов Алексея, легла на кровать, потому что не было ни эмоций, ни сил, думала, не поднимусь. А потом увидела, как мои младшие дети, Ваня и Володя, жмутся друг к другу. Один был в смятении, маленький плакал. Поняла, что до тех пор, пока я буду сильной, всё будет хорошо. Собралась и встала.
– Вы активно ведёте свою страницу в соцсетях. Это важно?
– Конечно, ведь это обратная связь. Когда Алёша вернулся в зону СВО после отпуска, многие написали, что молятся за него, и я принимаю это с огромной благодарностью.
Как не рассказать о поездке с Народным фронтом в Ростов-на-Дону на слёт народных полков? Не ожидала, что так много людей во всей России занимаются тем же самым, что и я. Кто-то шьёт носилки, проектирует дроны и обучает ими управлять. То есть масса людей помогают нашим бойцам, и это очень важно.
Говорили - не жилец. 
Скрипка с клеймом Страдивари. Из Красноярка инструмент XIX века уедет в ЛНР 
«Наша пропаганда – свист снарядов». 
«Это перевернуло сознание». 
«Вернувшись домой, кричал по ночам». Сибиряк откровенно рассказал о СВО