Настоятель двух сельских храмов Святой Троицы в Емельяново и Параскевы Пятницы в Барабаново, отец Алексей Язев, древлехранитель Красноярской епархии, называет себя практикующим православным мракобесом. А на его странице в «Фейсбуке» под фото написано: сельский поп. Он не скрывает, что в публичном пространстве иногда провоцирует своих подписчиков.
Религиозный мракобес?
Татьяна Фирсова: Отец Алексей, почему сельский поп? Звучит как-то уничижительно. Сразу вспоминается «Сказ о попе и работнике его Балде».

Алексей Язев: Признаюсь, есть здесь определённая провакативность, чтобы заставить людей думать, – это моя главная задача как священника. Безусловно, для большинства людей термин «поп» служит неким уничижением, я же, наоборот, горжусь, потому что до начала XX века священников на Руси звали попами-отцами. Это сейчас в церковном делопроизводстве служитель церкви – иерей, что по-гречески «священник». Раньше во всех документах и летописях было написано: поп, протопоп – старший или заслуженный священник. А пушкинская аллюзия подтверждает, что формироваться нелюбовь к русскому духовенству начала не вчера. Лет десять назад в интервью очень либеральному журналисту я назвал себя практикующим религиозным мракобесом православного вероисповедания. Так я обезоруживаю людей, которые думают, что они могут меня этим термином обидеть.
– Вы настоятель двух храмов, к тому же древнехранитель. Чем занимаетесь в этом статусе?
– Уже больше 10 лет храню древности, то есть материальные ценности Русской православной церкви на территории Красноярской епархии. Сюда входят храмы до 1917 года, иконы, облачения, книги. Я прошёл специальное обучение в Москве, сотрудничаю с музеями, органами охраны памятников культурного наследия, чтобы не только сохранять, но и приумножать ценности церковной истории. Если это икона, определяю, что с ней делать: срочно чинить, реставрировать или просто поместить под стекло. Так с любым артефактом. Мои познания минимальны, но достаточны для того, чтобы хоть как-то сохранить те крохи, которые дошли до нас из XIX века.
– А где вы обнаружили икону «Введение во храм Пресвятой Богородицы» XIX века, о которой рассказали на своей странице в «Фейсбуке»?
– Её принесли в один из красноярских храмов. Она осыпалась, и с ней нужно было что-то делать. Реставраторы сказали, что икону можно восстановить. На ней стоит подпись иконописца, что редко бывает; его звали Иван, писал он её в октябре 1894 года. Живопись немного наивная, не самого высокого уровня, но от этого икона не становится менее прекрасной.
– Раньше я не был пользователем соцсетей. А года четыре назад один из сайтов опубликовал очень мутную, снятую через стекло фотографию барабановского храма, на колокольне которого якобы кто-то стоял в белых одеждах. Выдвинули версию, что это злой дух, словом, написали полную ерунду. Тогда я понял: мне нужно быть в соцсетях и обозначать свою позицию, писать о своих мыслях, рассказывать о находках. Ведь мы обретаем не только иконы и кресты – из небытия всплывают храмы. Четыре года назад с моим коллегой, красноярским архитектором, обнаружили деревянную церковь 1864 года постройки, о которой в крае не знал ни один специалист. Она находится в деревне Глядино (Емельяновский район). Мы расчистили место погоста, которое было в безобразнейшем состоянии, поставили крест. Сейчас в ней сельский клуб.
Сдавал металлолом
– Это правда, что из-за нехватки денег в первую волну пандемии матушка делала авторские броши на продажу, сыновья отказались от новых игрушек, а вы сдавали металлолом?

Мужик в чёрном халате
– Вы занимались бизнесом, были знакомы и общались с известными людьми и вдруг стали служителем церкви. Как случился такой резкий поворот в судьбе?

– А стоит ли вкладывать большие деньги в восстановление старых церквей? Не дешевле на их месте возвести новые?
– Это сродни тому, что отнести близкого человека в лес и оставить на съедение волкам, потому что не хочется его лечить. Православные храмы, как бы ни плевались мои либеральные оппоненты, – квинтэссенция русской души. А деревянное зодчество, как церковь в Барабаново, – уникальнейший вид искусства и есть только в России. Нужно приложить максимум усилий, чтобы сохранить православные храмы, синагоги – такая есть в Ачинске, мечети, как в деревне Татарка Большемуртинского района. Снести старое и построить новое можно, но тогда историю нужно закрыть как отрасль: не преподавать, заколотить музеи, хранящие в запасниках уникальные исторические ценности. Храмы – это якорные доминанты тысячелетней истории нашей страны, сохраняющие национальную идентичность. Это сакральные здания, и неважно, какой религии они принадлежат: не нами вписаны в ландшафт, не нам их и уничтожать.
Правила комментирования
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
Закрыть