- Евгений Примаков - один из наиболее известных в мире членов РАН, отвечая на вопрос, что станется с Академией наук в свете последних событий, ответил: «Эти наши реформаторы претендуют на роль Петра Первого. Только он создал Академию наук и университет, а они стараются их прикрыть». Считаю дикой глупостью, если будет ликвидирована РАН. Помню, как американцы нам отчаянно завидовали, что она у нас есть. Но кое-кто в правительстве хочет взять за образец американскую матрицу, у них фундаментальная наука развивается в институтах, которые находятся при университетах, что для нас просто неприемлемо.
Рейдерский захват академии
Иосиф Гительзон: -- У меня этот неожиданный, созданный с непозволительной поспешностью в столь серьёзном деле проект вызвал полное недоумение и разочарование в компетентности тех, кто его готовил и представлял. В таком виде эта реформа абсолютно не приемлема по двум основным причинам. Во-первых, делается попытка поставить науку под бюрократическое управление. Во-вторых, процедуру передачи собственности Академии некоему агентству, которое будет ею управлять, я расцениваю как криминальный рейдерский захват. Как чиновник может решать, что нужно тому или иному институту или учёному? Конечно, когда имуществом управляет человек, цель которого - извлечь максимальную выгоду, он может приносить верную прибыль. Поэтому если отделить имущество от Академии, оно наверняка будет использоваться не в пользу науке. Я уже не говорю про криминальную сторону, например как это произошло в Оборонсервисе.
 |
|---|
| «Наука должна быть свободной». Фото из архивов СФУ |
«АиФ на Енисее»: - Иосиф Исаевич, как считаете, может быть, стоит оставить научное сообщество в покое и ничего не реформировать?
И.Г.: - Реформа нужна, но не только Академии, а всей системы организации науки в стране. Бесспорной функцией нашего государства является обеспечение успешного опережающего развития фундаментальной науки и практических применений её результатов. Эта функция никоим образом не может быть приватизирована или передана только общественным организациям. Это ответственность государства перед обществом. Поэтому Академия наук должна быть государственной, что и признано во втором чтении законопроекта. Но и во второй редакции он выдаёт недопустимо легкомысленное желание анонимных авторов «порулить» наукой и её главным штабом - это главный пафос проекта. Предлагается учредить бюрократическую надстройку управления деятельностью академии, т. е. процессом познания. Это намерение разрушительно не потому, что чиновники плохи (среди них есть весьма эффективные менеджеры), а потому, что фундаментальная наука, работающая на переднем крае процесса познания, имеет дело с непредсказуемым, которое наука шаг за шагом познаёт, открывая для блага человечества новые горизонты. В этом отношении наука сродни искусству - ни тем, ни другим невозможно управлять извне, бюрократическими методами. Управлять можно и нужно лишь практическим использованием научных результатов. Весь исторический опыт весьма поучительно доказывает это. Самые яркие прорывные научные результаты достигнуты в самоуправляющихся научных сообществах. Может быть, академия вызывает раздражение тем, что она, как и всегда наука, самоуправляема. А это означает - свободна. Но нет ничего губительней для истинной науки, чем лишение свободы.
«АиФ на Енисее»: - Тем не менее авторы законопроекта поясняют, что хотят освободить учёных от лишних хлопот по содержанию и обслуживанию имущества.
И.Г.: - Звучит крайне лицемерно, когда говорят: «Мы освободим учёных от забот о ремонте крыш и оплате коммунальных счетов, создав службу, которая этим будет заниматься». Да и сейчас не академики батареи меняют. Во всех институтах есть заместители директоров по хозяйственным вопросам. Так что это не освобождение, а предлог для отъёма.
Что вырастет в Сколково?
«АиФ на Енисее»: - В 90-е годы российская наука уже была на грани выживания. Но сейчас по отчётам правительства в эту область выделяются немалые средства. Неужели всё равно недостаточно?
И.Г.: - Сейчас огромные средства выделяются на создание новых проектов, например таких, как Сколково. Я считаю, что рано его ругать. Чтобы создать полноценную научную школу, нужны годы. Вы не можете вырастить дерево кедра быстрее, чем за десятки лет, значит, надо терпеливо ждать годы, чтобы посмотреть, что вырастет в Сколково.
Но самой академии финансирования не добавляется. Реально оно только уменьшается за счёт инфляции. Тем не менее - работаем. И мне больно слышать обвинения в том, что наша академия - «зажравшаяся»... Зарплата у академика, который всю свою жизнь посвятил науке, - 600 тыс. руб. в год, а у иных учёных и ещё ниже. А многие чиновники декларируют доходы в десятки миллионов. Наука в этом отношении поставлена в очень низкое положение. Когда я был директором Института биофизики - в самые тяжёлые перестроечные годы - мы месяцами не получали зарплаты. Из моего кабинета был виден вход в институт. Помню, рано утром я смотрел в окно и видел, что из морозной мглы люди всё-таки идут в институт, ничего за это не получая. Я тогда подумал, что же ещё можно сделать, чтобы они перестали ходить сюда работать? Разве что брать плату за вход... И я не осуждаю людей, которые ушли, хотя мы и потеряли половину коллектива. Им нужно было содержать семьи. Но институт выжил только благодаря тем, кто остался. Сейчас ситуация легче: видно, что наука на некотором подъёме.
Концентрат интеллекта
«АиФ на Енисее»: - Один из аргументов современных реформаторов - это опыт других стран. Например, Америки, где наука развивается непосредственно в университетах. Может быть, действительно, этот путь более правильный?
| Справка: | |
|---|---|
| В Красноярском Институте физики под руководством академика Леонида Киренского и при непосредственном участии Иосифа Гительзона создали систему «БИОС» - экспериментальную замкнутую экосистему жизнеобеспечения людей. В ней за счёт круговорота веществ испытатели жили непрерывно до полугода. И что особенно важно, они сами изнутри управляли всеми процессами. Эта система предназначена для жизнеобеспечения людей в дальних космических полётах. Но её элементы могут широко применяться уже сейчас на Земле в решении жизненно важных задач. Например, их использование обеспечит комфортные условия для жизни и работы людей в экстремальных условиях: на Крайнем Севере, где сейчас осваиваются новые месторождения нефти и газа, в пустынях, высокогорье. Такого ещё нигде никто в мире не достиг. Эти исследования продолжаются в институте до сих пор. | |
И.Г.: Правильно или нет - это результат длительного развития. У них так развивалась наука, а у нас - по-другому. У нас без малого 300 лет назад была создана Академия наук. Поэтому концентрат научного интеллекта сегодня в ней. Науку нужно делить с университетами. Но это означает, что сотрудники академии должны работать в университетах. А у нас был период, когда вообще запрещалось совместительство, считалось, что это погоня за деньгами. Разрушить сейчас этот интеллектуальный центр означает лишить перспективы не только саму академию, но и университеты, связанные с ней. Например, в МГУ работает больше ста академиков. В Новосибирске университет существует только потому, что есть Новосибирский Академгородок. Наш Красноярский научный центр, в котором пять академических институтов, очень тесно связан с СФУ. И прерывать эту преемственность крайне опасно. Мы лишимся всего, что было создано до сих пор.
«АиФ на Енисее»: - Некоторые ваши коллеги в связи с реформой Академии наук призывают учёных бежать из России. На ваш взгляд, почему многие учёные уезжают?
И.Г.: - Я не осуждаю уезжающих, когда они не находят возможности заниматься делом в России. Но когда учёные здесь остаются и, несмотря на эти трудности, работают - сердцем я с ними. Но в связи с темой нашей сегодняшней беседы хочу высказать свое опасение, что результатом реформаторского зуда и «административного восторга», как говорил наш великий сатирик Салтыков-Щедрин, будет новая волна эмиграции молодых учёных, не хотелось бы увидеть это.
Вот где могут быть полезны эффективные менеджеры, но не в роли управителей, стоящих над академией, а в роли исполнителей организационно-материального обеспечения науки. Здесь мы, к сожалению, далеко отстали от науки на Западе. С нашим беспредельно забюрократизированным инерционным механизмом обеспечения науки учёные тратят массу времени не на дело, а на написание бесконечного количества бумаг, и в результате получают нужные им приборы и реактивы не через дни и недели, как на Западе, а через месяцы и годы.
Очень показательно, что российская математика и сейчас славится своими результатами, потому что не нуждается в дорогостоящих приборах, а экспериментаторы вынуждены соревноваться в беге с западными спринтерами с тяжёлыми оковами на ногах. Вот к решению этой проблемы приложить бы пыл реформаторов! И ещё бы платить молодым достойную зарплату: при этом никуда они не побегут, и никакое засилье стариков им не помешает.
Добавлю, что благодаря социально-ответственной позиции учёных и активности новоизбранного президента РАН Фортова ситуация с академической реформой получила в последние дни импульс в положительную сторону. Но предстоит ещё предельно интенсивная настойчивая работа с тем, чтобы законопроект о науке в России превратился в закон положительного, а не разрушительного действия.
Уровень образования в России упал? 
«Дрянь пошла к нам с войны в Афганистане», - считает генерал Сергей Гапонов 
Как бороться с гололёдом? 
Биолог Олеся Кормилец: «Знаю каждую кислоту в лицо» 
Сайт Gazeta.ru обвинил завлабораторией СФУ в продвижении лженауки