Красноярск, 23 мая — «АиФ на Енисее». Резонансное дело об осужденном враче, всколыхнувшее общественность Красноярска, не оставило в стороне и редакцию «АиФ на Енисее». Мы встретились с участниками этой истории, чтобы разобраться в обстоятельствах произошедшего.
Канва событий такова: врача, выписавшего рецепт на трамадол, и провизора, купившего препарат, осудили за распространение сильнодействующих веществ, обязав выплатить штраф. Лекарство получил онкологический больной, который страдал от сильнейших болей.
«Нас подружила церковь»
Знакомство семьи Сечиных и Алевтины Хориняк давнее. Ещё в 90-х годах они встретились, будучи прихожанами православного храма. Алевтина Петровна, приметив парня на инвалидной коляске, которого привозили в церковь родные, однажды решилась и подошла познакомиться. И оказалось, что Виктор, несмотря на тяжёлый физический недуг, имеет светлую голову, отличную эрудицию, весьма начитан. Общение с интересным собеседником продолжилось, и постепенно знакомство стало близким. А когда на участке в поликлинике, где обслуживалась семья Сечиных, не оказалось участкового терапевта, Анастасия Тимофеевна, мать Виктора, обратилась к Хориняк за помощью. С тех пор Алевтина Петровна фактически стала их семейным врачом. В 90-е годы умер от рака муж Анастасии Тимофеевны, отец Виктора, который тоже нуждался в медицинской помощи.
Виктор страдал врожденной амиотрофией мышц, которая привела к параличу ног. «По выходным, после работы она спешила к нам, помогала и Вите, и другим членам семьи, - рассказывает Анастасия Сечина. – Никогда мы не слышали отказа, наоборот, были окружены вниманием. Вите требовался специализированный уход, когда он окончательно слег. Появились пролежни, язвы, с которыми нужно было постоянно бороться. Мы всегда могли рассчитывать на помощь Алевтины Петровны – она разыскивала мази, которые могли помочь, сама ухаживала за Витей».
Исполняя свой врачебный долг, Хориняк не считалась не только со временем, но порой и с финансовыми затратами. Придя однажды в дом Сечиных, она увидела, что кровать Виктора, на которой он лежал, совсем провалилась, и больной находится в ней скрючившись, как будто в яме. «А я как раз получила зарплату, - вспоминает Алевтина Петровна. – Сразу же побежала в магазин, заплатила, договорилась о доставке, и на следующий день Витя уже лежал нормально». Стоит ли добавлять, что семь тысяч, которые стоила кровать, были взяты из личного из бюджета врача. До сих пор эта кровать стоит в бывшей комнате Виктора.
Нередко и лекарственные препараты приобретались врачом за свой счет, не только Виктору, но и другим пациентам. «Алевтина Петровна – добрейший человек и настоящий врач, из кагорты тех, кто свято соблюдает клятву Гиппократа, - так и напишите, пожалуйста, - беспокоится Анастасия Тимофеевна. – Когда мы узнали, что из-за нас на неё возбуждено уголовное дело, все страшно переживали. Надеялись только, что следствие разберется и выяснит правду».
Другая фигурантка нашумевшего уголовного дела - давняя подруга семьи, ещё с 80-х годов, – Тамара (имя изменено). Она дружила с рано умершей дочерью Анастасии Тимофеевны, также была прихожанкой церкви и много помогала Виктору. По случайности, Тамара работает провизором в аптеке, но с сильнодействующими веществами дела не имела (это обстоятельство сыграло злую шутку, когда было возбуждено уголовное дело).
Беда не приходит одна
В 2007 году у Виктора было диагностировано онкологическое заболевание. Операцию в стационаре делать отказались – повышенная ломкость костей и другие особенности состояния пациента оставляли мало надежд на благополучный исход. Опухоль вскрыли в домашних условиях, сделал это хирург-уролог, которого нашла и пригласила Алевтина Петровна. Заболевание развивалось быстро, и уже в 2008 году больной нуждался в обезболивании с помощью наркотических средств. Добивалась их назначения та же Алевтина Петровна – не было сил смотреть, как Виктор мучается. По её настоянию была собрана специальная комиссия из онкодиспансера, которая прописала пациенту дюрогезик (фентанил) в виде пластыря, а когда и его стало недостаточно, добавили злополучный трамадол. Эти лекарства Виктор получал бесплатно. Другие средства ему не подходили, так как вызывали кровотечение, снотворные он также не мог принимать.
| Справка: | |
|---|---|
| Трамадол — ненаркотический анальгетик, относится к группе анальгетиков со смешанным механизмом действия, фармакологическая группа – «опиоидные ненаркотические анальгетики». Обладает сильной анальгезирующей активностью, даёт быстрый и длительный эффект. Трамадол входит в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов. До 2007 года трамадол продавался в аптеках свободно. | |
В 2009 году с поставками льготного трамадола случились перебои. У Виктора 30 апреля – день рождения, на которое всегда собирались друзья семьи, в числе которых была и Алевтина Петровна. Когда незадолго до этой даты она пришла к Сечиным, то сразу заметила неладное. У Виктора были сильные боли – он пожаловался, что трамадол заканчился, а в аптеках льготного лекарства нет. Лечащий врач из поликлиники, к которой был прикреплен Виктор, не имела права выписать платный рецепт, так как по закону больной должен был получать трамадол по льготе. «А закона, который защищает право больного на избавление от мучений, видимо, нет», - отметила Хориняк на суде.
Таким образом, получалось, что перед длинными майскими праздниками Виктор оставался один на один с сильнейшими болями. «Был день, когда сын криком кричал: Мама, мамочка! Помоги! – восьмидесятилетняя женщина чуть не плачет, вспоминая события четырехлетней давности. – Что было делать?»
Обзванивая все аптеки города одну за другой, родные нашли несколько стандартов лекарства, которые можно было купить за деньги. Препарат продавался в двух различных дозировках. «Выписывайте платный рецепт и приезжайте – он стоит-то копейки, какие проблемы!», - заявили провизоры. «Мы упали в ноги Алевтине Петровне с просьбой о помощи, - говорит Анастасия Тимофеевна. – Да и кто бы мог отказать в такой ситуации – только человек, который совсем не имеет сердца и сострадания».
Так как нужный препарат находился в аптеке на другом конце города и в небольшом количестве, врач выписала сразу два рецепта на разные дозировки – на случай, если к моменту покупки останется только что-то одно. Теперь стояла задача выкупить и привезти лекарство. Получилось так, что сделать это родные Виктора не могли, и он обратился с просьбой к Тамаре, давней знакомой семьи. Та съездила и привезла спасительный трамадол, купив его за свои деньги. Но здесь она совершила ошибку, которая впоследствии сильно аукнулась. Подавая в окошко оба рецепта, женщина рассчитывала, что провизор выдаст лекарство по одному из них, а получила на руки уже чек и три стандарта трамадола – по обоим рецептам. Как бы то ни было, лекарство семье удалось растянуть до следующей льготной поставки – 22 мая. В дальнейшем поступление препарата было более регулярным, и больной получал его по льготе.
Суд да дело
Виктор Сечин был ещё жив, когда специалисты из Наркоконтроля при проверке аптеки обнаружили получение трамадола по двум платным рецептам. В 2011 году было возбуждено уголовное дело по ч.3 ст.234 (незаконное приобретение сильнодействующих или ядовитых веществ) и ч.2 ст.327 (подделка официального документа с целью облегчить совершение другого преступления) УК РФ. Алевтина Хориняк и Тамара Н. оказались в составе «преступной группировки». Женщинам угрожало лишение свободы на срок от четырех до восьми лет, но на суде, который состоялся 20 мая 2013 года, прокурор попросила лишь оштрафовать их на 15 тысяч каждую.
«Человек из Наркоконтроля приходил к нам домой. Я провела его к Виктору – ведь сын мог бы подробно рассказать, как обстояло дело, куда он звонил, к кому обращался за помощью в конце апреля 2009 года. Голова у него оставалась ясной, несмотря на очень тяжелое к тому времени физическое состояние. – говорит Анастасия Тимофеевна. – Но мужчина только заглянул в комнату и сразу выскочил: «Что с ним разговаривать!» А вскоре Вити не стало».
Несмотря на мягкость приговора, которая отчасти подтверждает малую степень виновности, осужденные женщины свою вину не признали и намерены бороться за честное имя дальше – судимость по такой уголовной статье ложится на репутацию тяжёлым грузом. Как отмечает адвокат Вячеслав Богданов, даже по простой человеческой логике обстоятельства дела, на которые указывает суд, не стыкуются и не могут свидетельствовать о виновности по указанным статьям.
Из материалов уголовного дела следует, что женщины организовали преступную группировку с целью сбыта сильнодействующего вещества. Трамадол Тамара приобрела на личные средства, напомним, - интересный сбыт! Кроме того, факт выдачи рецепта и покупки по нему лекарства был единичным – только тогда и одному больному.
«То, что Алевтина Петровна нарушила ведомственный приказ не означает, что она совершила преступление, - уверен защитник. – Виктор Сечин не был прикреплён к той поликлинике, где работает врач Хориняк. Но он имел медицинские показания к приёму трамадола, который ему и выписывала лечащий врач, как до, так и после описываемых событий. А уголовный кодекс рассматривает именно наличие или отсутствие показаний, а не факт прикрепленности больного к определенной поликлинике. Действия Алевтины Петровны не образуют состав преступления, а следователь неправильно применил нормы уголовного права».
Процитируем небольшой отрывок из речи адвоката, который дает представление о позиции защиты: «Отсутствует объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 234 УК РФ, так как она выражается в незаконных приобретении, хранением в целях сбыта и незаконным сбыте сильнодействующих веществ. В то же время, согласно позиции, выраженной Пленумом Верховного суда в п. 13 Постановления от 15.06.2006 года № 14, рецепты, по которым Т. приобрела«трамадол» для С.В.Р., были, оформлены и выданы законно, так как больной имел соответствующие медицинские показания. Соответственно, приобретение препарата «трамадол» по таким рецептам и передача его лицу, имеющему медицинские показания к его применению, не могут расцениваться как незаконные».
«Все предостерегают меня от дальнейших действий и советуют смириться, - поделилась Алевтина Петровна с корреспондентом «АиФ на Енисее». – Не исключено, что суд следующей инстанции может назначить и более серьёзную меру наказания строптивым женщинам. Но я не отступлюсь – пусть даже меня посадят. Тогда я буду знать, что закона в стране нет. Если я нарушила ведомственную инструкцию, пусть меня дисциплинарно накажут, даже уволят. Но жить под уголовной статьёй на склоне лет, после полувека честной работы на благо людям, невмоготу». Адвокат согласен со своей подзащитной и готовится подать апелляцию в краевой суд.
«Онкобольные умирают на руках родных»
Несмотря на сложность ситуации, в которой она оказалась, на своих проблемах врач не останавливается. Душа Алевтины Петровны болит о тех, кто умирает от тяжёлой болезни, не имея для этого надлежащих условий и необходимой медицинской помощи. «Когда в 60-е годы я работала в онкологическом отделении, умирающие онкобольные содержались в стационаре. За ними ухаживал персонал больницы, обезболивание проводилось постоянно в соответствии с состоянием больного. Не секрет, что больных раком в терминальной стадии мучают сильнейшие боли, и в стационаре они получали ту поддержку, которая была им необходима», - говорит врач.
| Кстати: | |
|---|---|
| Стоимость трех упаковок Трамадола, которые легли в основу уголовного дела, - 286 рублей | |
Система помощи безнадежным больным стала разваливаться в конце 80-х годов, с приходом перестройки. Постепенно мы пришли к тому, что онкобольных в стационарах вообще не содержат – после проведения курса лечения или операции выписывают домой, на руки родных, которые зачастую не имеют времени, возможностей и здоровья, чтобы обеспечить надлежащий уход. Это ситуация трагическая, и каждая семья справляется с ней самостоятельно. «На весь миллионный Красноярск существует только один хоспис на 30 человек, где умирающим от рака помогают уйти из жизни достойно. Остальные по сути брошены на произвол судьбы», - с горечью отметила Алевтина Хориняк.
«Нашей медицине не хватает милосердия», - считает врач Алевтина Хориняк >>
Несколько следователей, оперативные группы работали четыре года! Если бы средства, которые государство бросило на то, чтобы уличить двух женщин в страшном преступлении, «сбыте» трех упаковок лекарства общей ценой 286 рублей, пустить на помощь онкобольным, строительство хосписов, может быть, наше общество выиграло бы больше? Вопрос риторический…
«Меня обвинили по статье, предполагающей угрозу безопасности России. А я считаю, что такую угрозу скорее несут представители закона, которые допускают подобные уголовные дела», - подытожила Алевтина Хориняк.
Красноярского врача обвинили в распространении наркотиков 
Красноярский краевой суд отменил приговор по делу врача Алевтины Хориняк 
Адвокат Алевтины Хориняк: «Появился шанс на оправдательный приговор»