Сыграть злодейку мечтает солистка оперы Дарья Рябинко

 Дарья Рябинко - Нет, даже и не интересовалась, как это оплачивается. Я ведь не собиралась идти в оперные певицы. У меня папа - заслуженный металлург России, и он очень хотел, чтобы хотя бы младшая из троих детей пошла по его стопам. Но я всегда пела: в детском саду, солировала в школьном хоре. По случайности попала в детско-юношеский православный хор «София», где провела семь лет. Мы вместе объездили полмира. Ольга Русакова, руководитель, постепенно готовила меня, моих родителей к тому, что могу стать певицей. «Какой певицей - оперной?» - я недоумевала поначалу. А потом познакомилась с Галиной Астаниной (первым педагогом Дмитрия Хворостовского). Она так трепетно относится к опере, вокалу, что и я постепенно заразилась и поняла, что жить без этого не смогу.

Д.Р.: - Есть режим, который волей-неволей соблюдаешь. Если ты себя хорошо чувствуешь, выспался, сыт, то и связки в тонусе. По себе знаю, спать нужно не меньше восьми часов. Необязательно каждый день часами перед пианино гонять голос по октавам. Обычно мы не занимаемся дольше двух часов в день, так как голос устаёт, но он обязан сохранять форму. Связки - те же мышцы. Если спортсмены занимаются физическими упражнениями несколько раз в неделю, то и нам надо тренировать связки регулярно.

Д.Р.: - Ещё, говорят, певцу нельзя качать пресс. Или что надо глотать сырые яйца. (Смеётся). На самом деле важен тонус. Естественно, если ты голодный, тебе тяжело поднять руку, голос звучать не будет. Чего точно нельзя - истязать себя диетами. Но и лишний вес скорее мешает. Когда я училась в институте, была крупной девушкой, и педагоги деликатно намекнули, что это может повредить восприятию меня на сцене - мол, неплохо бы пять килограммов убрать. Я за девять месяцев скинула 25 килограммов. Уже давно в мировой оперной практике певец трансформировался из стоящего в поющего и двигающегося. Любят современные режиссёры, когда мы поём лёжа, из-под стола или на бегу - чтобы всё, как в жизни.

Д.Р.: - С юности моим кумиром была Тамара Синявская. У неё потрясающий голос! До появления дома Интернета ходила по музыкальным магазинам, скупала записи с её пением, потом, поступив в академию, многое нашла в фонотеке. Её пение настолько завораживало, что невозможно было учиться! Включу магнитофон, разложу перед собой ноты с мыслью проследить, где она берёт дыхание. Сама не замечала, как увлекалась её исполнением.

Д.Р.: - Долго-долго мечтала исполнить Любашу в «Царской невесте». Её чаще всего трактуют как злодейку, но мне она кажется страдающей, очень глубокой героиней. И вот прихожу в начале пятого курса в театр и вижу распределение. Однокурсники все - в «Свадьбе Фигаро», а в «Царской невесте» стоит моя фамилия напротив Любаши. Мне просто подарили эту возможность! Бывают такие моменты, когда понимаешь, что по-настоящему счастлив.

Д.Р.: - Жемчужина в меццовом репертуаре - Кармен. Я очень хочу её подготовить и полюбить. В моих планах - научиться играть на кастаньетах и танцевать фламенко. А вообще, мечтаю о партии старой цыганки Азучены. Это сильный образ! На её глазах сожгли её мать, которая является ей в видениях и умоляет отомстить. Азучена украла сына графа, только она не злодейка - почему-то я оправдываю своих героинь. После долгих терзаний она кидает ребёнка в костер и сразу же понимает, что сожгла не дворянского ребёнка, а собственного сына. Всю жизнь переживает и растит ребёнка графа, как собственного. Это образ больной, но яркий. Я мечтаю его спеть, потому что надо перевоплотиться. Черты Ольги, Леля, Любаши, которых я пою, можно в себе найти. А как найти Азучену, я пока ещё не знаю.

Д.Р.: - Благодаря коллективу «София» я объездила много стран - Германия, Австрия, Америка, Швейцария… Сейчас мечтаю поехать в Италию. Хочется, чтобы можно было и страну посмотреть, и принять участие в мастер-классе. Все, кто был в Италии, подмечают, что итальянцы, разговаривая, будто напевают. Я очень жду этой поездки и готовлюсь.

Д.Р.: - (Задумалась). Я не могу смотреть, когда люди относятся к своей работе непрофессионально.

Д.Р.: - О лошади! Мы с родителями приехали в Израиль, и, когда были у Стены Плача, мне сказали на бумажке написать самое заветное желание, отыскать щель в стене, положить туда записку, и оно со временем исполнится. Я была ещё маленькая и на уровне моего роста обнаружила большую щель, на большом листе бумаги написала «Хочу лошадь» и воткнула. Пока не исполнилось. (Улыбается). А сейчас истовое желание - чтобы как можно дольше были со мной родители. Это особенные спектакли, когда мама с папой в зале. Их поддержка для меня очень важна.