Кисть, перо и IT. Что такое креативная индустрия?

В Красноярске недавно прошёл второй окружной форум «Российская креативная неделя – Сибирь». 77 сессий, 317 спикеров, около 4 тыс. посетителей. Онлайн-аудитория более чем 17 млн. человек.

При этом красноярская площадка не воспринимается как региональная. На прошедших сессиях решались и будут решаться в будущем вопросы федерального значения. И всё же у многих сибиряков в связи с прошедшей неделей осталось много вопросов. Прояснить их мы решили с директором «Российской креативной недели» Мариной Абрамова, которая родом из Красноярского края.

Не быть бессребреником

Корреспондент krsk.aif.ru Елена Бухтоярова: В этом году форум в Сибири прошёл второй раз. Но, честно говоря, многие до сих пор не могут понять, что включает в себя определение «креативная индустрия». Скажу больше: слушая в рамках мероприятия выступления некоторых чиновников по телевизору, начинаешь думать, что и они недопонимают, в чём суть.

Марина Абрамова: Есть два понятия. Креативность как творчество, способность души творить. Мы же говорим про креативные индустрии, про бизнес, в котором ядром является интеллектуальная собственность. Там, где возникает творческий интеллектуальный продукт, где можно поставить патент либо закрепить авторское право – там сегмент креативной экономики.

В креативные индустрии входят 16 отраслей: IT, компьютерная графика, музыка, искусство, литература, журналистика. Это и есть большой креативный сектор. Продукт очень разный. Картина же отличается от архитектурного решения или от IT-разработки. Но везде одно ядро – индивидуальная работа. То, чего до тебя никто не делал. То, на чём ты можешь закрепить за собой IP, интеллектуальную собственность.

Проблема в стране в том, что в отличие от западных партнёров мы не умеем оформлять своё авторское право. Плохо патентуем, плохо оформляем его на любые работы.

– Но нас же с советского времени приучали к тому, что искусство принадлежит народу. Вот и последствия.

– Именно поэтому в 2014 году мы были абсолютно пиратской страной, где 99%, например, текстового контента скачивалось бесплатно. Это беспрецедентно для развитых стран, а для нас было нормой. Мы только сейчас начинаем приобретать новый опыт, новую культуру потребления и уважения к индивидуальной собственности. К тому, что сделал человек, потому что нам кажется, что всё можно скопипастить – идею, сценарии, музыку. Поэтому развитие креативных индустрий и закрепление в том числе понятий, нормативных документов, работы с IP, уважение к определённому творческому процессу необходимо.

От идеи до реализации. Чем будет удивлять Красноярский край в сфере креатив Подробнее

Пиратам бой

– Увы, но иногда уважение можно воспитать только через штрафы, например. Наказания в этой области тоже будут?

– Конечно! В 2015 году заработал первый антипиратский закон. В этом году мы видим, что теперь гораздо тяжелее скачать что-либо нелегально. Уже накоплена огромная юридическая практика – больше 10 тыс. исков каждый квартал. А это значит, что процесс заработал.

Про интеллектуальную собственность на сибирской креативной неделе говорили очень много. Потому что необходимо научить. Если ты художник и понимаешь, как тебе работать с апфти, как выходить на мировую биржу, оцифровывать своё искусство и иметь энофти-копию, ты можешь работать в Зеленогорске, Красноярске, Канске и при этом быть мировым художником, востребованным. Продавать и быть в рынке. Это знание современного мира и умение пользоваться этими технологиями. Поэтому очень важно разделять творчество, креативность и креативную индустрию. Потому что, повторюсь, креативная индустрия – это когда творчество переходит в индустрию.

– То есть творчество рассмат­ривается как бизнес, как способ заработать?

– Творчество становится настолько ценным и упакованным, что находит своего потребителя и выходит в рынок. Да, с советского времени нас приучали: книга или картина не может быть продуктом! Но именно этим мы сейчас и проигрываем, потому что во всём мире на это смотрят как на продукт, который тоже нужно пропагандировать, продвигать, делать рыночным. Понимать, как продавать, на какие биржи выставлять, точно так же, как музыку, например.

20% бюджета Берлина делают русские музыканты. Мы говорим про доход, который город получает от электронной музыки. А всё потому, что внутри страны они не могут биты продавать – нет биржи, нет востребованности, нет рынка. И это и есть то, чем занимаются креативные недели – и федеральные, и региональные. Распаковывают и объясняют творческим людям, как нужно обращаться со своим творческим продуктом, как можно защитить себя, как выйти в рынок, почему наши книги и кино не очень конкурентоспособны на Западе. Что нужно сделать, чтобы они стали такими.

«Пустые залы – ужасно». Звезда сериалов Дронов о работе в театре и кино Подробнее

Библиотеки не для тишины

– Есть конкретный образец. К примеру, зеленогорский художник Владимир Гайдуков. Что ему сделать, чтобы выйти на мировой уровень? Нужна ли ему для этого команда?

– Это уже софт-скиллы. Хард-скиллы – это умение рисовать, например. А софт-скиллы – понимание, как упаковать себя и сделать бренд, как работает твой сайт, на какие биржи и аукционы ты должен заявиться. Это навыки маркетолога. И наше время диктует: все сейчас должны быть немного продюсерами. Не продюсируешь себя в достаточно агрессивном рыночном мире – тяжело продвинуться.

Наша система поддержки, то же Министерство культуры, работает очень несовершенно. Мой основной спор с Минкультуры, в том числе и федеральным, – в том, что отличие между культурой и искусством чиновники не понимают. Часто работа учреждения культуры направлена на сдерживание. «В библиотеке должно быть тихо», «Руки прочь от экспоната» – такие до сих пор у нас лозунги.

Такое и направление культурной деятельности. А искусство – это всегда на разрыв, расширение, разнообразие, преодоление границ. Чиновникам это очень тяжело осознавать. Им кажется, что их работа заключается в сдерживании, сохранении традиционности, неприкасаемости. Поэтому только смелые чиновники, которых не так много, готовы смотреть на расширение.

Помните, какой в Москве был скандал, когда Михельсон поставил напротив ГЭС-2 со­временную скульптуру, которая стояла до этого в Милане, Нью-Йорке, в виде глины? Все стали сравнивать «Глину» с памятником Александру Невскому. Но современное искусство нельзя сравнивать с памятником. Это разные продукты. Они несут и решают разные задачи.

– Честно признаюсь, у меня тогда эта скульптура тоже вызвала вопросы. Какую задачу решало её появление, я ответить не могу.

– Она как раз и решала ту задачу, чтобы мы с вами сегодня поговорили. В этом сила этого куска глины. Она заставила трепетать всю страну и обратить внимание на дискуссию между людьми из сферы культуры.

– Вы упомянули библиотеки, что там не должно быть тишины. Какая она – современная библио­тека?

– В библиотеке точно не должно быть тихо. Сейчас это не место для чтения – факт. Это место для творческой креативной работы. Любой. Например, со­временный дизайнер не осознаёт, что он может прийти в библиотеку, запросить книги по орнамике и получить удивительное сырьё по старым орнаментам, которые можно дальше перерабатывать. Копипаст в креативных индустриях происходит из-за того, что люди очень редко обращаются к источникам и копают куда-то в историческую глубь, чтобы переработать и создать своё. Поэтому библиотека сегодня – это своеобразный хаб для разных креативных индустрий. Просто надо это правильно преподнести.