Год назад, 7 мая, в Красноярском крае огненная стихия уничтожила боле 500 домов, восемь человек погибли, ещё двадцать получили сильные ожоги и отравление дымом, без крова остались свыше 1200 человек в городе Уяр, Дзержинском, Рыбинском и Большемуртинском районах. Год спустя корреспондент «АиФ» побывал в Уяре, где больше всего было пострадавших.
Вокруг восстановления Уяра после прошлогоднего пожара, конечно, было стремление создавать исключительно благостное настроение. Но получалось это не всегда. Потому что выбраться из такой глубокой ямы – это очень сложная история. Отсюда и такой широкий спектр эмоций: от полного отчаяния до слёз радости…
На пепелище
Сегодня Уяр живёт обычной размеренной жизнью. И тем не менее, проезжая по пострадавшим улицам, глядя на новую картинку, испытываешь противоречивые чувства. С одной стороны, понимаешь, что в городе создаётся новый современный микрорайон. И от всего этого веет позитивом. К построенным всего за один сезон домам подведены электроснабжение и новый водопровод, который должен заработать в ближайшее время. Также здесь скоро откапиталят дороги, пострадавшие сначала от пожара, а потом от строительной техники.
О самом пожаре до сих пор напоминают несколько полуразрушенных каменных строений, которые было решено не сносить; одинокие железные заборы, ставшие рыжими после пожара, и, конечно, огромная свалка строительных отходов и остатков несгоревшего камня и брёвен – в начале улиц.
«Не дай бог такого никому!»
И тем не менее жизнь постепенно возвращается в привычное русло. Кое-где уже можно увидеть теплицы, основательные гаражи, постройки для домашних животных и самих животных.
На улицах, правда, немноголюдно. Первой меня встречает стайка бездомных собак. Можно предположить, что это те самые животные, которых выпускали из полыхавших дворов на волю во время огненной стихии, но нет, у них нет хозяев. Как говорят местные, произошла подмена. Службы по отлову забрали для чипирования одних собак, а привезли абсолютно других. Вот они и бегают по чужим улицам как неприкаянные – никому не нужные. И ужас как боятся фотоаппарата. Похоже, не дают покоя воспоминания о ружье со снотворным.
Сегодня на этих улицах не рады корреспондентам и сами люди. Соглашаются говорить лишь потому, что сейчас годовщина тех страшных событий.
«В этот день мы поехали с мужем продавать картошку, а на следующий день картошку давали уже нам – в качестве гуманитарной помощи. Вот так может жизнь измениться за одни сутки. В чём были, в том и остались. Успели только заскочить в дом, чтобы вытащить документы», – рассказывает Светлана Боровская.
До огненной субботы на участке Боровских стоял крепкий деревянный дом в 106 «квадратов», баня, надворные постройки, огромный гараж – на его строительство пенсионеры потратили около полумиллиона рублей. Под гаражом находился погреб для солений-варений. И от всего этого остался только забор огорода.
«Первые дни жили у родственницы, потом перебрались на съёмную квартиру – пустили добрые люди просто так, за спасибо. Хорошо, что дом нам быстро построили, и мы переехали в новое жильё. Зашли, и слава богу. Всем довольны. Вообще нет никаких проблем, тепло. В остальном всё, конечно, непросто. Залезли под старость лет в кредиты. Баньку построили, сейчас делаем гараж и восстанавливаем погреб. Первое время вообще было сложно. Вышла из ванны, а надеть-то после неё нечего! Не дай бог такого никому».
Земля моя, а дом – чужой
Пенсионер Алексей Григорьев, как и многие в тот день, потерял всё своё имущество. Говорит, когда утром увидел в начале улицы дымок, даже подумать не мог, что всё так печально закончится. «В 21-м веке живём, в космос летаем, и что, пожар не потушим, что ли?! Поэтому спокойно работал в огородике: распахал на мотоблоке землю, начал сажать чеснок. И тут по улице полетели пожарные машины, завыли сирены, а вскоре поступила команда об эвакуации».
Сгорел дом, который пенсионер построил своими руками ещё в 1977 году. Одни дымящиеся головёшки остались от бани, надворных построек, гаража, сгорело и всё имущество. Алексей Григорьев успел спасти только свою «восьмёрку». Сейчас она стоит в приобретённом уже после новоселья железном гараже. Спрашиваю, как живётся в новом доме, и получаю неожиданный ответ: «Если перемотать всё назад, то, конечно, я бы взял деньги. Претензий больших к дому, в общем-то, нет. Кроме конденсата, который обнаружился зимой, и не только у меня. Но всё равно душа к этому дому не лежит. Место моё, земля моя, а дом – чужой. Тут уж сердцу не прикажешь».
Дом в 150 кв. м, который строил несколько лет Виктор Павленко, сгорел всего за полчаса. Как пучок сухого хвороста. Впрочем, каменные стены всё-таки устояли. Виктор Александрович решил его восстановить.
«В этом доме жила в последние годы семья сына. Когда всё началось, он был в Красноярске, а я – в соседнем Новопятницком, выехал по делам. Приезжаю, а невестка и дети к окну прилипли. Я говорю: чего смотреть, нужно собирать вещи! Перед нами по ветру три заброшенных участка, сухостой с человеческий рост – вспыхнуло, как порох. Еле убежали», – рассказывает Виктор Александрович.
Семья сына после пожара перебралась поближе к Красноярску. Из трёх мер поддержки они выбрали сертификат на жильё и приобрели в Сосновоборске трёхкомнатную квартиру. Говорит, теперь у них новая жизнь, и в целом они довольны. Землю под домом после получения сертификата пришлось передать муниципалитету – таковы правила. Но он взял её в аренду и активно ведёт восстановительные работы.
«Первый объект уже сдан, – улыбается Виктор Александрович, – и это деревянный туалет типа ракета…»
Преследует запах дыма
С Любовью Александровной мы знакомы. Её дом стоял в начале улицы Бограда, где, собственно, всё и началось, и я помог в тот момент вывести в безопасное место её больную бабушку, перенёсшую накануне инсульт. Фотография, сделанная в этот момент, как мне казалось, должна была стать самой драматической в этот день. Но я, как и многие, сильно ошибался.
«Внизу начало потихоньку гореть ещё в 10 часов утра, – вспоминает Любовь Баранова, – но мы не придали этому особого значения. С соседкой ещё успели посидеть на лавочке, поговорить – суббота всё-таки. А потом всё вдруг кругом запылало. Успели выкатить машину, а потом… нужно было спасать бабушку».
Дом Любови Барановой попал под огненную раздачу одним из первых. Кроме имущества, в огне сгорели более 850 тыс. рублей, вырученных незадолго до этого от продажи квартиры бабушки.
О том, как жили первые месяцы после пожара, Любовь Александровна вспоминать не хочет – тяжело. Через полгода скончалась бабушка. Со слов Любови Александровны, последние месяцы её жизни были отравлены страхом. Стоило ей только почувствовать запах дыма, как сразу же подскакивало давление…
Сегодня Барановы обживают новые квадратные метры, построенные по программе поддержки пострадавших при пожаре 7 мая. Новым домом довольны вполне, считают, что им очень повезло. Сделано очень качественно, и многие недостатки, которые всплыли в процессе эксплуатации в других домах, им неизвестны. Но есть другие проблемы. «Если что-то собрался сделать, сначала нужно сходить в магазин. Нет ничего, никакого инструмента – всё сгорело. Всё приходится начинать с полного нуля – как молодожёнам».
Металл и пепел. Как выглядит Уяр Красноярского края после страшных пожаров
Жильё на гарантии
Во время пожара в Уяре и Уярском районе пострадало 243 домовладения, более 600 человек остались без крова. Площадь возгорания составила более 10 гектаров.
Восстановление Уяра началось в первых числах июня, как только улицы были расчищены от завалов. На возведении новых домов для погорельцев работало несколько строительных организаций, в общей сложности около 300 человек. И уже в конце августа первые 17 уярских семей получили ключи от новых домов.
Всего в Уяре было построено 53 дома. Остальные пострадавшие, кому полагалась помощь по закону, получили либо денежные выплаты, либо сертификаты на приобретение жилья.
Надо отметить, что в процессе эксплуатации новых домов выявились некоторые недостатки. В части домов на потолке и в вентиляционной системе образовывался конденсат, а в некоторых домах промерзали окна и входные двери. В процессе эксплуатации выяснилось также, что в новых домах есть проблема с крышами, а именно попадание под кровельную конструкцию снега и дождя. Все возникающие вопросы на особом контроле и решаются в оперативном режиме. Гарантийный срок эксплуатации нового жилья составляет пять лет, и за это время все недостатки будут устранены.
Общежитие будущего. В Уяре строится первый в крае кампус для техникума 
«Перезимуем в гараже». Как живут в Уяре под Красноярском после пожаров? 
Погорельцам – деньги или дом. Средства выделили из бюджета края 
«Наш город похож на Хатынь». Как Красноярский край пережил страшные пожары