Более 20 лет отряды красноярских поисковиков отправляются к местам кровопролитных боёв на поиски без вести пропавших. Сколько воинов вернули из безызвестности, насколько это важно для современной молодёжи, рассказала корреспонеденту АиФ-Красноярск создатель поискового движения «Вечный огонь» Серафима Аксельрод.
Серафима Семёновна, родившаяся в 1945 году, говорит, что она тоже вдохнула порох Великой Отечественной войны. Её мама, старший лейтенант медицинской службы Лидия Фёдоровна Шкарова, уже носила под сердцем свою девочку, продолжая воевать в Польше, потом под Кёнигсбергом. Неудивительно, что ёё дочь спустя 40 лет организовала в школе № 19, где работала учителем географии, музей «Память», а с 1990 года начала заниматься поисковым движением.
Зацепило…
Татьяна Фирсова: Серафима Семёновна, сколько было найдено без вести пропавших бойцов Красной армии красноярскими поисковиками?
Серафима Аксельрод: За время нашей деятельности, а это более 20 лет, поисковые отряды подняли свыше 4 тыс. бойцов, в том числе и наших земляков. На месте лагеря военнопленных «Дулаг № 150» в Старой Руссе нашли солдатские медальоны. Ведём поиски в Тверской области под городом Белый, где воевали Красноярская 119-я стрелковая дивизия и 78-я добровольческая бригада. Там установлен Мемориал Славы в память о погибших сибиряках. Отправимся в те места и в этом году. Красноярские отряды, а их сейчас около двадцати, будут искать погибших в Смоленской, Новгородской, Волгоградской, Калужской, Ленинградской областях, в Карелии.
– Что послужило толчком для зарождения поискового движения?
– Школьный музей «Память». Его предложили создать к 40-летию Победы выпускники довоенных и военных лет школы № 19 ещё в 1974 году. Потом решили установить на школьной территории обелиск. Он появился в 1985 году. К тому времени с учениками собрали сведения о погибших учителях и выпускниках, встречались с выпускниками-ветеранами в Москве, Ленинграде, Подмосковье. Сейчас в музее более 4 тыс. экспонатов.
Когда от своего коллеги, ветерана войны Ивана Соколова, узнала, что в нашей школе учился командир разведгруппы партизанского отряда, поэт Анатолий Седельников, это меня зацепило. Он был единственным журналистом Красноярского края, награждённым орденом Ленина за боевые действия в тылу врага. В 1997 году поисковый отряд отправился в Польшу, чтобы найти место его гибели и захоронения. Побывали в местах, которые показал на карте его друг, радист Николай Золочевский, привезли землю, но могилу не нашли.
«Коридор смерти»
– Насколько я знаю, вы долгие годы лично принимали участие в поисковой работе. Расскажите о самой первой поездке.
– В течение 20 лет я принимала участие в раскопках как организатор и руководитель. Первая Всесоюзная экспедиция «Вахта Памяти» прошла в 1988 году, но узнали об этом из газеты, в которой были опубликованы имена бойцов, чьи солдатские медальоны нашли в местах боёв. В этом списке были и красноярцы. Обратилась в горком партии с предложением организовать поисковые отряды в Красноярске, меня поддержали.
В 1990 году мы отправились в Сычёвский район Смоленской области, где воевала Красноярская 119-я стрелковая дивизия. Остановились в заброшенной деревне Дудкино. Чтобы поднять погибших бойцов, пришлось из огромной воронки откачивать воду, работали в специальных костюмах для химзащиты. Правда, медальоны не нашли.
Узнав, что мы из Красноярска, нам передали большой список с именами наших земляков, медальоны которых за год до этого нашли под Новгородом. Там на Волховском фронте в 1942 году воевали наши 374-я, 378-я и 382-я стрелковые дивизии и 140-я стрелковая бригада. Несколько полков попали в окружение и пытались выйти через, как его называли, «коридор смерти» у деревни Мясной Бор. Его ширина составляла всего 300–400 метров. За 20 дней там подняли почти 4 тыс. солдат.
В школьном музее хранятся воспоминания нашей бывшей ученицы Клавдии Шишкиной, которую вместе с несколькими девочками по «коридору смерти» вывел один из красноармейцев. Он сутки лежал и отслеживал, когда можно было там пробежать. После возвращения в Красноярск мы зачитали на краевом радио имена погибших бойцов. Вы не представляете, сколько было обращений, звонков и писем, которые хранятся у меня до сих пор.
Вернулись на Родину…
– С начала войны прошло более 80 лет. Неужели до сих пор удаётся найти захоронения?
– Сверяем немецкие и советские топографические карты, где нанесены места бывших блиндажей и окопов. Смотрим, где есть провалы грунта. Конечно, останки так называемых «верховых солдат», которых никто не захоронил, найти крайне сложно: их растащили звери или они поросли корнями растений.
Но там как раз и остаются солдатские медальоны или какие-то другие металлические предметы. Обнаружить их помогают щупы и металлоискатели, которые могут среагировать на пряжку ремня, каску, винтовку, гранату. Так, по надписи на котелке был опознан наш земляк, рядовой 144-го стрелкового полка 28-й стрелковой дивизии Евсей Иванович Королёв. Он был поднят из верхового залегания 4 мая в Себежском районе Псковской области. Погиб 13 января 1944 года у деревни Поддача Пустошкинского района Калининской области (ныне Псковская область).
Родился Евсей Королёв в 1908 году в деревне Торчинка Манского района. 20 июля 2019 года его останки со всеми воинскими почестями перезахоронили рядом с могилами его ближайших родственников в посёлке Роща Уярского района. Спустя 74 года после окончания Великой Отечественной войны солдат вернулся на родину.
Вернулся из безызвестности и другой наш земляк. На месте боя в районе деревни Дудкино Сычёвского района Смоленской области, где сражался 1-й батальон 634-го спецполка 119-й Красноярской стрелковой дивизии, был обнаружен солдатский медальон. Экспертиза установила, что принадлежал он красноармейцу Игнатию Ивановичу Сладченко, жителю деревни Корсаково Тасеевского района. Он погиб в ходе ночной контратаки 9 октября 1941 года.
– Что помогает установить личность погибшего и какая находка вам запомнилась больше всего?
– Фляжка, подписанная ложка и, конечно, солдатский медальон. В 1991 году под деревней Чудово Новгородской области, где полегло много наших солдат, тщательно перебирая землю, семиклассница из нашей школы нашла медальон без вести пропавшего красноярца Филиппа Павловича Миронова. В нём лежала двойная, хорошо сохранившаяся записка, в которой мы на месте прочитали его имя и узнали, что он из Красноярского края.
Но у многих бойцов, кто попадал в быстро сформированные части, не было медальонов, некоторые были пустыми, потому что их не заполняли из суеверия. В одном нашли иголки для шитья, в другом хранили спички. Верующие тоже их не носили, в захоронениях встречались нательные крестики. Но больше всего меня поразили две находки, найденные в одной из могил в посёлке Гатчинского района Ленинградской области. Это была женская коса, которая хорошо сохранилась, и бусики гранатового цвета, принадлежавшие местным подпольщицам. В селе располагалось гестапо, куда привозили людей на допросы, потом отправляли на казнь.
– Кого набираете в поисковые отряды, ведь не каждый может работать с останками погибших?
– В отряды из пяти человек с одним руководителем принимаем ребят с 14 лет, в основном школьников. Берём не всех, потому что требуется не только желание, но и согласие родителей, а также заключение врача. Подготовка серьёзная: чтобы у ребят было понимание, что кроме романтики есть и оборотная сторона поисковой работы, рассказываем, что в захоронениях можно встретить череп, кости со следами сукровицы. При этом некоторые из ребят по четыре-пять раз принимают участие в Вахте Памяти. Многие стали инструкторами и продолжают заниматься этим делом.
– Нередко старшее поколение сетует, что молодёжи ничего не интересно, сидят лишь в гаждетах. Что скажете?
– Раньше люди сидели с книгами и газетами, сейчас с гаджетами, причём и взрослые тоже. Если бы вы видели просветлённые лица и глаза ребят, когда им удаётся поднять останки погибших бойцов! А когда находят медальон, радуются вдвойне, что удалось вернуть солдата из безвременья…