Как живет первый частный зоопарк Красноярска

У красноярского коллекционера экзотических животных Владимира Ефременко - 200 питомцев, которых он собирал по всему миру. Его даже арестовали однажды на Мадагаскаре по обвинению в том, что фотографировал среди ночи мышиных лемуров, которые боятся света. Сам Владимир говорит, что животных не беспокоил, а сотрудники заповедника просто решили поживиться за счет русского туриста.

Из механика в зоологи

Владимир Ефременко по образованию инженер-механик, закончил Красноярский политехнических институт. Потом преподавал экономику. Сколько себя помнит, всегда разводил аквариумных рыбок. Затем увлекся гидроботаникой, а после обратил внимание на рептилий.

Первым животным в жизни, которое он приручил, был хамелеон по имени Ванечка. Ванечку лет двадцать назад привез в Красноярск один ученый из Северной Африки, но что с ним делать, совершенно не знал. И отдал Владимиру.

«Хамелеон прожил у меня целый год. Это очень большой срок, потому что живут они всего два года. И умер уже глубоким старичком, взял я его уже взрослым», - вспоминает Ефременко.

Мы беседуем с Владимиром в его мини-зоопарке, который располагается в Центральном парке в Красноярске, и пока он вспоминал Ванечку, носуха затянула в свою клетку его свитер. Свитер он ловко забрал, говорит, «она все к себе тянет из интереса, очень любопытная особа, но грызть - не грызет». 

Первый абома

После хамелеона Владимир завел себе удава. В Москве на Арбате он случайно увидел выставку экзотических животных. «Я спросил, есть ли кто-нибудь на продажу? Сказали, есть абома. Я и купил! Это была змея метра полтора, такая толстая и взгляд у нее был недружелюбный. Мне ее упаковали в мешок, замотали. Я даже не спросил, ядовитая или нет. Пришел к родственникам с этим мешком. Они говорят: «Что это такое?» Отвечаю: «Абому купил!». «Какую абому?» - «Не знаю», - рассказывает Ефременко.

Мешок решились развернуть только на следующий день и поразились увиденному.  «Змея переливалась всеми цветами радуги, красивейшая змея! Оказалось, это был радужный удав», - вспоминает коллекционер. Удав прожил у Владимира много лет и тоже умер от старости.  

Потом он привозил необыкновенных зверей и птиц из Аргентины, Африки, Юго-Восточной Азии, Америки, других стран. Открыл в Красноярске выставку экзотических животных. Постоянно пополняет свою коллекцию новыми экземплярами. На сегодняшний день у Ефременко 200 животных из разных уголков планеты.

Арест на Мадагаскаре

Владимир Ефременко говорит, что никогда не летает за рубеж просто, чтобы отдохнуть. «Путешествую целенаправленно, чтобы пополнить свою коллекцию. Привожу также жуков, бабочек, ракушки. У меня есть музей раковин и большая коллекция бабочек, 23 тысячи экземпляров», - хвастается Ефременко.

Правда, выставку морских раковин он пока не оборудовал, обещает открыть ее в мае.  

В 2007 году Владимир Ефременко отправился на Мадагаскар, чтобы пополнить свою коллекцию новым зверьем. И попал там в тюрьму по обвинению в незаконной ночной фотосъемке мышиных лемуров, которые боятся света. Владимир говорит, что ничем таким не занимался. По его мнению, сотрудники мадагаскарского заповедника просто решили поживиться за счет русского туриста.

«Когда был в заповеднике, подошел местный работник и потребовал заплатить 3 тысячи евро. Я спросил, за что, он сказал, что найдет причину. В итоге меня на три месяца посадили по совершенно нелепому обвинению в том, что ел на территории заповедника и фотографировал ночных животных», - вспоминает Ефременко.

В СМИ писали, что красноярский коллекционер попал в тюрьму из-за экзотических бабочек, которых пытался вывезти из Мадагаскара. Откуда у журналистов появилась такая версия, Ефременко и по сей день не знает. Он провел в тюрьме три месяца, пока друзья не заняли денег, чтобы заплатить адвокату. Только после этого смог вернуться на Родину.

Пока его не было, за животными следила дочь. Сейчас она учится на ветеринарном факультете. «Есть кому продолжить мое дело. Дочь у меня -  специалист широкого профиля. Я долгое время готовил ее к работе с моими животными», - гордится Ефременко.

«Вот так кусает питон»

В коллекции Ефременко есть и опасные экземпляры: змеи-щитомордники, например. «Они ядовитые жутко. Если укусит в вену или в голову - это смерть. Если за руку, опухнет рука и будет болеть. Когда меня кусала, я пил много жидкости, чай с молоком в большом количестве, литрами. Просто кипятил и пил-пил-пил, это хоть немного помогало снять интоксикацию», - говорит Ефременко. У него два щитомордника, никаких имен он им не придумал, говорит, все равно ничего не слышат.

Владимир показывает мне руки в шрамах: «Вот так кусает леопард, а это крокодил. Вот так варан. Питон кусал шестиметровый. Вот так енот. У человека, который занимается животными, укусов очень много», -- добавляет коллекционер.

Лемуры болеют, как люди

Любимцы Владимира -  лемуры, несмотря на то, что они очень привередливые и постоянно требуют внимания.  «Это самые редкие животные на Земле. Живут они на полуострове Масуала и больше нигде в мире. У меня даже получается их разводить, хотя они в неволе не рожают. Сейчас самка лемура беременная, жду пополнения», - радуется Ефременко. Своих лемуров он никому не отдаст и не продаст даже за большие деньги.

«Потому что покупатель - не специалист, а они (лемуры) болеют всеми людскими болезнями. Например, загрипповали, чихнули вы - они подхватили инфекцию. Бывает и аллергия. Поэтому везде лемуров держат за стеклом ради их же безопасности», - отмечает Ефременко.

Если какое-то животное вдруг заболеет, Владимир сам его лечит, говорит «с животиной сложнее, чем с малыми детьми». «Сначала надо диагностировать заболевание, рассчитать антибиотики на массу тела. Лечиться они не любят, как дети. И вообще каждого надо покормить, попоить, проколоть, у каждого свое: у амфибий, рептилий, птиц...», - добавляет он.

Кстати, из птиц в коллекции Ефременко - редкий калифорнийский перепел, пара филинов, лазоревая сорока, павлин, огромные немецкие куры, попугай Ара и другие. Все экзотические животные обитают в устроенном для них зоопарке, открытом для посетителей. Дома никаких зверей коллекционер не держит. Говорит: «Здесь с ними выматываюсь так, что брать кого-то домой сил уже никаких нет».