«Волшебный» метод. Как лечат сосудистые заболевания через прокол

Спасая пациентов от инсультов, инфарктов, атеросклероза вен нижних конечностей, рентген-хирург Красноярской краевой клинической больницы Никита Литвинюк проводит по три-четыре операции в день. Молодой врач, которому всего тридцать лет, говорит, что главное правило, которым он руководствуется, входя в операционную, – относиться к больному как к своему самому близкому родственнику.

Без разрезов

Корреспондент krsk.aif.ru Татьяна Фирсова: Никита Владимирович, о профессии хирурга мечтали с детства или вы продолжатель династии?

Никита Литвинюк: Нет, мои родители инженеры. В 2002 году они переехали из Казахстана в Кодинск на строительство Богучанской ГЭС. В десятом классе задумался, куда пойти учиться после школы. Решил: почему бы не в медицину? Пришёл в кежемскую районную больницу и попросился помогать хирургам. Был раздатчиком на кухне, санитаром, выносил судна, ухаживал за пациентами, мыл полы, дежурил. Словом, узнавал медицину изнутри. После окончания школы поступил в медуниверситет. Сейчас я уверен, что выбор сделал правильный.

– Как родители отнеслись к желанию стать врачом?

– Они всегда одобряли наш с сестрой выбор: она дизайнер. Учили: принял решение – иди до конца. Надо сказать, что мне повезло с наставниками на жизненном пути. Большую роль в судьбе сыграл мой университетский преподаватель, профессор Павел Геннадьевич Шнякин, и один из основоположников эндоваскулярной хирургии в Красноярском крае, профессор Алексей Владимирович Протопопов, под руководством которого я и сегодня продолжаю работать и обучаться.

– Что это за метод лечения и при каких заболеваниях он используется?

– Суть в его уникальности, я даже считаю его своего рода волшебным. Он позволяет через прокол в артерии кисти руки или бедра дойти до любого сосуда в организме. При инфаркте, например, когда сосуд в сердце закрывает тромб, открываем его и тут же ставим стент. При этом пациент находится в сознании, с ним можно общаться.

Эндоваскулярная хирургия позволяет оказывать помощь пациентам и с таким опасным заболеванием, как ишемический инсульт, когда закрываются сосуды головного мозга. Даже новый клапан в аорте ставим через прокол. До недавнего времени менять его приходилось, останавливая больному кровообращение и разрезая грудину. Теперь после операции пациент на следующий день может ходить. Это хирургия без разрезов, позволяющая выполнять уникальные операции очень тонкими инструментами толщиной с волосок.

«Что моя жизнь, если могу спасти сотни других?». Врач мира о войне и долге Подробнее

Ангиографическая рука

– С помощью какого оборудования хирург проводит такие уникальные операции?

– Это роботизированный ангиограф немецкого производства, установленный при открытии нового хирургического корпуса в 2019 году. Вы, наверное, не раз видели, как на заводах механическая рука собирает машины. Здесь ангио­графическая рука рент­ген-хирурга, для которой нет ограничений, поворачиваясь в любую плоскость и угол, позволяет проводить вмешательство нескольким врачебным бригадам в одном месте одновременно в максимально короткий период времени. Приведу пример. Вместе с лор-врачами мы выполняли одну из наиболее сложных операций по удалению опухоли из пазух носа.

Раньше такие вмешательства осложнялись сильным кровотечением. Сейчас с помощью ангиографа мы закрываем сосуд и без кровопотери тут же удаляем опухоль. Рентген-хирургия – это глаза и руки врача, все операции внутри организма проводятся под постоянным наблюдением рентгена, который обеспечивает контроль и безопасность. 

– Но ведь не во всех клиниках края есть подобное оборудование, позволяющее быстро помочь больному с инсультом или инфарктом.

– В крае ангиографы установлены в шести центрах: в Лесосибирске, Минусинске, Шарыпове, Канске, Ачинске, Норильске. В Красноярске ими оснащены станция скорой медицинской помощи, кардиоцентр и клиническая больница № 20. В год выполняется порядка 6,5 тыс. операций. Причём установлена жёсткая маршрутизация доставки пациента: из Железногорска он поедет в краевую клиническую больницу, из Зеленогорска – в 20-ю больницу. В Красноярске районы распределены так, чтобы можно было максимально быстро довезти больного.

Что касается лечения пациентов с ишемическим инсультом эндоваскулярным методом, то пока оно проводится только в Красноярске, поскольку операция очень сложная, требующая обучения специалистов. В 2017 году мы с коллегами прошли стажировку в немецкой клинике, но пандемия несколько отвлекла от лечения заболевания. Сейчас это направление возвращается в серьёзное русло. Пока на периферии для лечения используют растворяющие тромбы препараты, в дальнейшем методики будут внедрены и там. 

– Насколько сложно сейчас с запчастями к импортному оборудованию в связи с санкциями Запада? 

– Медицинское сообщество всегда существовало вне политики. К счастью, в эндоваскулярной хирургии мир оказался адекватным. Санкций на доставку запчастей и расходных материалов, с которыми мы работаем, нет. Да, усложнилась логистика, но много необходимых деталей есть на российских складах. И это даёт возможность получать их без перебоев.

Взял отпуск и уехал в Мариуполь. Главврач из Красноярска лечил людей в ДНР Подробнее

Заставить сердце работать

– Вы спасаете людей от тяжёлых недугов. Есть ли способы их избежать?

– Один из моих пациентов сказал, что с болезнью нужно работать на опережение. Этот тезис нужно взять за правило и в первую очередь отказаться от курения, которое не только приводит к онкологии лёгких, но зачастую вызывает атеросклероз нижних конечностей. Никотин поражает стенки сосудов, на них откладывается холестерин, который превращается в бляшки. И питание должно быть сбалансированным.

Необходимо следить за уровнем холестерина и давлением, измерять его утром и вечером. И самое важное – физические нагрузки. Не надо поднимать гири и штанги, накачивая мышцы. Просто каждый день вечером прогуляйтесь, заставьте сердце работать, а сосуды сокращаться. Один из важных факторов при лечении сосудистых заболеваний помимо таблеток и операций – модификация образа жизни.

– Были у вас неудачи?

– Не существует врача, у которого их не было. На операционном столе пациенты умирают не потому, что хирург что-то не так сделал, а просто потому, что это закономерность течения тяжёлых заболеваний. Уверен, любой доктор, который хочет развиваться, анализирует каждый случай, всё ли он сделал, чтобы помочь пациенту. Когда у меня есть сомнения и возникают сложные ситуации, представляю, что пациент – мой близкий родственник, которому нужна моя помощь. Это расставляет все приоритеты и отрезвляет. Такому подходу научили меня мои наставники.

Бороться и не сдаваться

– Как вы восстанавливаетесь после операций?

– Просто. Хожу в спортзал, читаю. До сих пор нравятся «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова и «451 градус по Фаренгейту» Рэя Брэдбери. Но есть книга, которую перечитывал несколько раз, – «Два капитана» Вениамина Каверина. Там есть девиз, которому я следую: «Бороться и искать, найти и не сдаваться».

– Есть мнение, что врачи с годами становятся чёрствыми. Что вы об этом думаете?

– Считаю, это не чёрствость, а умение контролировать свои эмоции. Уверен, нет врача, который не испытывает внутренних переживаний. Мои ребята-коллеги волнуются перед каждой операцией. Думают, советуются, задают друг другу вопросы, согласовывают общее решение.

И что меня всегда вдохновляет – сосредоточенный взгляд коллег в операционной. Я понимаю: они настроены, у них нет эмоций, которые помешают работать. Чтобы произвести вмешательство безопасно и качественно, у врача должна быть холодная голова. После операции, когда пациент говорит, что у него всё хорошо, понимаешь, что смог ему помочь, испытываешь чувства, к которым нельзя привыкнуть. Вообще, наша медицина отличается от западной. Мне приходилось работать с западными врачами, скажу, что самые душевные – российские доктора.