Обнажённая Сибирь в объективе швейцарского фотографа Пьера-Вильяма Анри

Пьер-Вильям АНРИ родился в Кортайо (Швейцария) в 1948 году. Работал фотокорреспондентом, в 1970 году начал путешествовать по Африке. В  1975-м открыл свою фотостудию. C 1995-го - выставки в России, Марокко, Гренландии, Китае. Автор нескольких книг: «Сибирь», «Красноярск» (1996 г.), «Кортайо. Портрет одной деревни» (2002 г.). Женат, двое детей, двое внуков.

Такие далёкие и открытые

- Свой первый снимок я сделал в 7 лет. Хотя начинал совершенно спокойно, даже не чувствовал в этом своего будущего призвания. Но, чем больше углублялся в фотодело, тем сильнее оно мне нравилось. Сегодня я снимаю 24 часа в сутки. Делал снимки на политические, спортивные темы, но - всё не то… Когда впервые поехал в Африку, понял, что фотографировать людей всей планеты в определённый момент жизни, знакомить их друг с другом и оставлять в вечности - смысл моей жизни.

- Пьер, на родине вас называют сибирским послом дружбы. Чем привлекает наш край?

- Впервые в Красноярск я приехал в составе небольшой делегации в 1992 году с дирижёром Валентином Реймондом по приглашению маэстро Ивана Шпиллера. Тогда пробыл здесь три недели и сделал репортаж для своей страны о сотрудничестве швейцарского и красноярского дирижёров, о Сибирском симфоническом оркестре и сибирском гостеприимстве. И с тех пор заболел Сибирью. Потом создал фотоальбом «Сибирь. На посошок» в соавторстве с Виктором Астафьевым. Меня привлекают масштабность и многогранность Сибири, особенно Север с его контрастами, где под ногами золото, а дорог нет, эспрессо на террасе и медведи в посёлках, люди, далекие от цивилизации и - такие открытые…

Проект в стиле ню

- В знаменитом проекте «25 секунд», где вы изображаете женщин в стиле «ню», есть и красноярские девушки. Они легко соглашаются позировать?

- Во-первых, сам по себе проект необычный. Я снимаю не просто красивые обнажённые тела фотомоделей, мой персонаж - обычная женщина в минуты её абсолютной свободы, её личное пространство, нераздельно слитое с ней. А быть женщиной - уже красиво. Обычно я договариваюсь со своими знакомыми женщинами, чаще всего это жёны друзей, знакомых. Я не могу остановить любую женщину на улице и предложить ей сфотогра­фироваться в стиле ню у неё дома.

В Швейцарии работать легко, мы со своими моделями говорим на одном языке, живём по одним принципам. Здесь приходится сначала изучать не знакомый мне внутренний мир сибирских женщин по взглядам, жестам, эмоциям. И это интересно. В Сибири. многие девушки ищут меня сами - им нравится новый опыт, им нравится попробовать себя в изысканном амплуа. Я был приглашён в 35 абсолютно разных квартир, видел условия, в которых живут женщины. Но эти фото­графии пока нигде не выставлялись. Снимки, сделанные у вас, я никогда не покажу здесь, так же, как швейцарок не увидят в Швейцарии. Я уважаю частную жизнь каждой из своих моделей. Проблема состоит ещё и в том, что работы не могут быть выставлены на открытой площадке, нужны закрытые помещения, а их найти сложно. Зато каждой модели я отправляю её фото в должном расширении, чтобы она могла сделать свой собственный портрет.

- Вы говорите, что изучали сибирских девушек по взглядам, жестам, эмоциям… Чем они отличаются от европейских?

- Сибирские женщины очаровательны, они завораживают, они не так просты, как кажутся на первый взгляд. Они всегда прекрасно одеты, с великолепным макияжем, у нас женщины другие, более натуральные, естественные. В ваших есть загадка, но в то же время они открыты и великодушны.

Однажды у меня была задумка сделать похожий проект в Африке. Но там совсем другие условия для работы, другой уклад жизни и практически нет культуры фотографии. Единственные, кого можно фотографировать, - это девушки лёгкого поведения, но каждая модель хотела за съёмку деньги, и далеко немаленькую сумму. А это не мой случай, я хочу работать с нормальными женщинами, быть настроенным с ними на одну волну, творить совместный шедевр.

Смотрите также:

• Русист-фольклорист Элизабет Уорнер - о жизни в русской глубинке →
• Бешеная энергия города плохо влияет на человека →
• Красноярцам нужна не толерантность, а дружба →