«Меня называют старомодным». Мариус Стравинский - о музыке и конкуренции

Он улыбчив, общителен, хорошо говорит по-русски. Дирижёр с мировым именем Мариус Стравинский, дальний родственник великого русского композитора, подданный Туманного Альбиона, беззаветно любит Россию, где родился и прожил до 10 лет. В Красноярском театре оперы и балета он дирижировал в «Аиде» и «Травиате» Джузеппе Верди, в «Кавказском пленнике» Цезаря Кюи, «Евгении Онегине» Петра Чайковского.

Взмах дирижёрской палочки – и зрительный зал замирает в ожидании первых звуков оркестра, через мгновение погружаясь в мир великой музыки. В Красноярском театре оперы и балета 20 июня концертом «Стравинский. Великанов. Ланде» завершился 43-й театральный сезон.

Нельзя играть одно и то же много лет

Татьяна Фирсова, «АиФ-Красноярск»: Мариус, вы приехали в Красноярск в феврале этого года. Прежде не работали с нашим театром? Не испугал вас сибирский мороз?

Мариус Стравинский: В Красноярске раньше не был. Когда приехал, на улице стоял мороз -27 °С, но у меня на такой случай припасена хорошая дублёнка, она как раз пригодилась (Смеётся). Как и в Ноябрьске в Ямало-Ненецком автономном округе, где выступал с государственным оркестром. Вот там реально очень холодно. О вашем театре слышал, мне было интересно познакомиться с оркестром и местной культурой, потому принял приглашение руководства. У вас очень сильная балетная труппа, хорошая оперная. Что касается оркестра, то всегда есть шанс улучшить его звучание. Музыканты не могут и не должны останавливаться в развитии, и такая возможность здесь есть. Дирижёр как тренер футбольной команды, его задача – собрать музыкантов и сделать так, чтобы они играли выше своего уровня, сплачивая, вдохновляя, тренируя их знания и умения.

– Классическая музыка сдаёт свои позиции? Как научить её любить и понимать?

– Не вижу тёмного будущего классической музыки, она есть и всегда будет. Не знаю, как в Штатах, но в Европе, Азии и России интерес к ней постоянно растёт. Да, организаторы боятся слишком усложнять программу, чтобы не пугать публику. Им приходится балансировать между необходимостью зарабатывать и тем, что интересно исполнять музыкантам. В Москве, Санкт-Петербурге и в регионах всегда вижу на концертах молодёжь. За последние полвека уровень музыкантов сильно вырос не только в России, но и в мире. Мы не стоим на месте, ищем новые формы. Например, в Будапеште популярны ночные концерты, на которых публика просит исполнить любимые произведения. Рок-группы Pink Floyd, Scorpions играют с симфоническими оркестрами, раскрывая красоту классики поклонникам поп- и рок-музыки. Мы обсуждали такой проект с гитаристом легендарной рок-группы Scorpions Руди Шенкером, с которым я хорошо знаком и у которого, кстати, жена из Новосибирска. Музыканты и дирижёры конкурируют между собой и борются за публику. Нельзя играть одно и то же много лет, работать с одним оркестром более 5–7 лет, особенно в регионах. Чем больше мы встречаемся с разными музыкантами, тем больше учимся. И, как правило, оркестр сразу понимает, профессионал перед ним или нет, сможет ли он управлять.

Не прыгаю за пультом

– Красноярские музыканты поставили вам оценку?

– Так и знал, что подставлюсь своим ответом (Смеётся). Мне искренне нравятся музыканты театра, думаю, за время нашей работы многое изменилось. Это уже другой оркестр, в котором чувствуется гибкость и музыкальность, кроме того, это очень тактичные люди. Недавно из-за того, что у меня сломались часы, чтобы следить за временем, воспользовался телефоном. С непривычки переиграл репетицию на пять минут дольше. Никто из музыкантов не сказал ни слова, что меня очень тронуло. Однажды мне пришлось прервать репетицию с оркестром лондонской филармонии на середине музыкальной фразы, потому что директор сказал: «Маэстро, спасибо, ваше время истек­ло». Для музыкантов важны три вещи: время репетиции, такты и деньги. Такие правила в музыкальном мире. Так что поступок красноярских музыкантов я расценил как уважение и любовь к работе. 

По законам космоса. Дирижёр о трендах в искусстве, генах и творческих людях Подробнее

– Почему вас называют дирижёром-консерватором?

– Может быть, потому, что не прыгаю за пультом? Скорее, меня можно назвать старомодным, потому что могу дирижировать оперой, симфоническим оркестром и балетом. Но балет – это очень сложно, так как нужно следить за происходящим на сцене и при этом улучшать звучание оркестра. Танцоры не думают о музыке, они работают со своим телом и ритмом, задача дирижёра – создать идеальный темп, улавливая пульс танца. Поэтому большинство известных дирижёров не работают с балетными спектаклями. Я же ощущаю от танца что-то земное, как будто в меня проникает его языческая сила. Моя мама обожала балет и назвала меня в честь известного хорео­графа Мариуса Петипа. Это искусство очень близко и моему сердцу, в моём репертуаре много балетных спектаклей.

Россия у меня в сердце

– Прошедший год пандемии был настоящим испытанием для всех людей. Как вы его пережили?

– Как ни странно, но это было для меня прекрасное время. Я живу в Берлине, и в первые два месяца у меня наконец появилось время просто ничего не делать. Вставал, когда захочу, занимался каждый день по 3–4 часа теннисом, музыкой, читал, смотрел телевизор, встречался с друзьями. В июне, в самый разгар пандемии, нас с музыкантами как-то смогли переправить на фестиваль в Армению. С сентября уже начался очень плотный сезон. Побывал во многих городах России, в том числе на Дальнем Востоке. После Красноярска отправляюсь в Тюмень. Со мной такое впервые, что живу в гостиницах, на съёмных квартирах. Но я счастлив, что меня ждут встречи с новыми оркестрами. 

– При таком графике не боялись заболеть ковидом?

– Переболел бессимптомно и поставил российскую вакцину «Спутник V», потому что она лучше американской, европейской или китайской. День поболел, потом всё прошло. Считаю, что все должны привиться для своего спокойствия и возвращения к обычной жизни. 

«Не могу без песни жить». Пенсионер дошёл до финала шоу «Ты супер!» Подробнее

– Вы всё время говорите: наша страна, мы. Вы себя не отделяете от России?

– Я здесь родился и жил до 10 лет, учился в престижной московской музыкальной школе. С мамой общаюсь на русском языке, Россия у меня в сердце. Наш народ сильно отличается от европейцев своей душой, ощущением жизни, образованием, вероисповеданием. Вся наша история, особенно Великая Отечественная война, оставила неизгладимый отпечаток на каждом. На Западе этого нет. Мне кажется, что многие завидуют нашей стране, не потому, что она богата природными ресурсами, а потому, что богата культурой и искусством. В Англии, к примеру, российских музыкантов всегда встречают с восторгом и уважением.

Не забудьте чёрные носки

– Считается, что фрак – пережиток прошлого. В чём вы дирижируете?

– В строгом костюме от известного московского дизайнера Дмитрия Логинова. Но у меня была интересная история, когда я дирижировал симфоническим оркестром Берлинской государственной капеллы (Staatskapelle Berlin). После первого концерта мне позвонила директор. Я насторожился, подумал: вдруг что-то не понравилось, так как предстояло ещё три концерта. Она сказала, что всё прекрасно, оркестр доволен, и попросила на следующие выступления надеть фрак, несмотря на то что мы были в яме. Потом добавила: «И не забудьте чёрные носки». Мне пришлось срочно брать фрак в прокате (Смеётся). Вот такой консерватизм. 

– Вы дальний родственник известного русского композитора Игоря Стравинского. Это помогает или мешает?

– Давно принял решение жить своей жизнью, отвечать за себя и стремиться быть лучше. Скорее всего, никогда не достигну уровня Игоря Стравинского в музыкальном плане, но стараюсь хорошо делать своё дело и надеюсь, что это кому-то нравится.