Медики констатировали: неоперабельный рак четвёртой стадии. Врач онкоцентра прямо заявила пациентке, что ей осталось жить от силы полгода, и отказалась назначать химиотерапию, но женщина настояла.
«Узнав свой диагноз, поняла, что Господь сделал мне подарок: дал время завершить важные дела, успеть попросить прощения и простить, что гораздо важнее», — говорит жительница Красноярского края Ирина Землянская.
У нее было 42 курса химиотерапии. Прошло почти три года её борьбы не только за свою жизнь, но и за жизнь таких же, как она. Ирина чётко знает: тот, кто начинает себя жалеть и зацикливается на своей болезни, умирает первым.
В институт не попала
В уютной ухоженной квартире меня встречает высокая статная женщина. Она опирается на трость. Показывает своего кота Мурзика, который расположился на кровати хозяйки в спальне с иконами. Серого пушистого красавца подкинула под дверь Ирины её подруга девять лет назад. Знала, что она его приютит. Сидя на диване, мы пьём чай с бергамотом.
Родилась Ирина в Красноярске-26 (сейчас закрытый город Железногорск) в 1958 году. Её мама Галина Вишневская — коренная москвичка. Приехала по комсомольской путёвке строить в глухой сибирской тайге закрытый город. История знакомства с будущим мужем и отцом Ирины была романтичной, словно из советского кино.
В недавно построенный дом, где комсомолки штукатурили стены, зашёл солдатик и попросил занять денег на папиросы.
Девчонки, показав на маму Ирины, сказали: «Попроси у Вишенки, у неё всегда деньги есть». Вечером парень зашёл в общежитие, чтобы вернуть девушке долг. Познакомились и больше не расставались.
После окончания школы Ирина Меркулова (это девичья фамилия нашей героини) сдавала экзамены в пединститут, но не поступила.
Семнадцатилетнюю дочь мама устроила нянечкой в детский сад. Девушка заочно окончила педучилище, стала воспитателем.
За 33 года она выпустила не одно поколение детей, некоторые из них стали педагогами, как и их наставница. Потом перешла работать в городской музей.
Творческая натура Ирины выплёскивалась в стихах, четыре из них вошли в первую «Антологию поэзии закрытых городов Росатома», приуроченную к 220-летию А. С. Пушкина. Затем были публикации в альманахе «Избранное красноярской поэзии XX века», в сборнике «...И слово в сердце отзовётся...» Красноярская поэзия конца XX в. — начала XXI в.«, «Поэтессы на берегах Енисея», в журнале «День и ночь». Свою персональную книгу стихов Ирина назвала «Сколки».
Противная до невозможности
Впервые Ирина Ивановна узнала о своём диагнозе в начале осени 2022 года. Перенесла ковид, который вскрыл болезнь, ранее не подававшую признаков. После обследования доктор сообщил: раку лет пять, четвёртая стадия, неоперабельный.
«Как правило, узнав об онкологическом заболевании, человек проходит три стадии восприятия болезни. Сначала не верит, что это с ним случилось, потом наступает этап торговли. Человек думает: если он начнёт совершать добрые дела, молиться, обращаться к Богу, тот его пощадит. Третья фаза — когда принимаешь болезнь и смиряешься, понимаешь, что только от тебя зависит, опустить руки или бороться», — говорит Ирина Землянская.
Она сразу решила бороться. Сообщила двум сыновьям, их жёнам, которые называют её мамой, и попросила относиться к ней так, словно ничего не случилось. Жалеть её не надо, тем более оплакивать, это успеется. Дети сказали: «Мама, мы с тобой».
А вот врач краевого онкодиспансера после изучения диагноза отказалась назначить пациентке химиотерапию, сказав, что уже поздно, ей осталось жить всего полгода.
«Но я ведь до невозможности противная баба. Отрезала: „Даже если умру в процессе лечения, никто не скажет, что Землянская не боролась!“» — делится Ирина.
Препарат, который она принимала в течение полугода, давал тяжелейшие побочные эффекты. Гнойники по всему телу превращались в язвы и шрамы, кожа слезала до мяса. Развилась полинейропатия. Ирина не чувствовала ступней и пальцев рук.
Надо сказать, что, по статистике, с аденокарциномой — крайне агрессивной формой злокачественного образования, как правило, после постановки диагноза до пяти лет живут лишь 2% заболевших.
В прошлом году врачи констатировали приостановку процесса и уменьшение опухоли в два раза.
«Лежите, вы труп!»
Как рассказывает Ирина, часть людей, узнав о её болезни, просто ушли из её жизни по-английски. Зато спасательным кругом стали семья, верные друзья, множество хороших людей, в том числе и те, у кого тоже онкозаболевание.
Женщина не забудет, как однажды в магазине начала отключаться; теряя сознание, увидела, как из очереди к ней кинулись мужчины, подхватили, не дали упасть. Очнулась в машине скорой помощи и засобиралась домой.
«Фельдшер, который измерял давление, строго-настрого приказал лежать. "У вас верхнее давление 60, а нижнее даже не прослушивается. Вы же труп! Только сядете, тут же умрёте!"» — не без юмора рассказывает Ирина.
На вопрос, что с ней случилось, объяснила: неоперабельная опухоль четвёртой стадии, лечится два года. Сказать, что медик был удивлён, это не сказать ничего: он бы поражён волей этой женщины. В приёмном покое во время рентгена медсёстры очень просили её не умирать. Она их успокоила, сказав, что не может умереть, потому что завтра 8 Марта.
«Зря, что ли, Клара и Роза праздник затевали? Тем более мне нужно надеть новое платье, которое недавно купила». Увидев недоумевающие взгляды медсестёр, объяснила, что немецкие коммунистки Клара Цеткин и Роза Люксембург — главные создательницы Международного женского дня. Надо было видеть, как они хохотали«, — улыбаясь, вспоминает Ирина.
Нет повода для уныния
В стационаре онкодиспансера она нередко встречала растерянных и убитых горем пациентов, которых гнетёт вопрос: за что?
«Правильнее спросить не за что, а для чего. Узнав о своём диагнозе, поняла, что Господь дал время завершить важные дела, успеть попросить прощения и простить, это гораздо важнее, чтобы избавиться от тяжести в душе», — считает женщина.
В особенно трудные моменты она открывает проповеди Екклесиаста, который писал: «Всему своё время: время рождаться и время умирать, время разбрасывать камни и время собирать камни».
«Всё происходит так, как надо. Бог не наказывает, он милосерден и борется за нас до последнего. Болезнь нам дана, чтобы мы приложили физические, душевные и духовные силы и доказали, чего стоим. Мой недуг научил успокаивать людей, внушать им уверенность в себе, помогать и поддерживать. Даже если всё плохо, нет повода для уныния, уныние — грех. Оставайся самим собой и будь спокоен», — считает Ирина.
После бесед с ней некоторые женщины приходили в себя, снова проявляли интерес к жизни, заводили знакомства, искренне радовались за тех, кто вышел в ремиссию.
Вспоминает Ирина и забавный случай, как в столовой к ней за столик подсел довольно симпатичный мужчина и рассказал, что живёт в Богучанах, а в Красноярске купил квартиру и после химии там отлёживается. Потом неожиданно предложил отлёживаться вместе.
«Его не смутило, когда я сказала, что у меня четвёртая стадия. Говорит, ерунда, у него у самого четыре рака. Запали в душу его слова: «Мы же пока живые. Понимаете? Живые...» — рассказывает Ирина.
Несмотря на болезнь, она дарит свою любовь другим. Окружила заботой дочь своей подруги, умершей от рака пять лет назад. Молодая женщина осталась с восьмимесячным ребёнком без жилья и алиментов.
«Девчонку в дочки взяла. Недавно её сыну исполнилось шесть лет, и он называет меня бабулей. Хочу дать то, что во мне осталось, даже на донышке, и помочь», — говорит Ирина Землянская, глаза которой светятся счастьем и теплом.
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
Не дать старости власть. Как продлить активную жизнь пожилым? 
Раковые гены. Может ли онкология передаваться по наследству? 
Портрет без фильтров. Фотографии, которые отрезвляют 
Онкология - не безнадежна. Кто в группе риска и как уберечься?