Мы кричали: «С добрым утром! Сдавайтесь». Боец откровенно рассказал об СВО

Эдуард Шиханцев имел бизнес, хороший дом, прекрасную семью, но оставил налаженный быт и ушёл добровольцем на СВО в 53 года. Вернувшись после ранения, стал социальным координатором. Говорит, там, в зоне СВО, происходит переоценка ценностей. «После всего пережитого понимаешь: всё, что оставил в мирной жизни, просто пыль».

Не мог остаться

Татьяна Фирсова: Эдуард Юрьевич, не жалко было бросать семью, бизнес, налаженный быт?

Эдуард Шиханцев: Ну не мог я остаться! Видел, как на Украине нацизм, с которым воевали мои деды, снова поднял голову. Со стен на меня смотрели их фотографии, и мне было стыдно перед ними. Это как наполняющийся сосуд, содержимое которого начинает переливаться через край.    

Для меня край наступил, когда объявили частичную мобилизацию, и я увидел, как молодёжь призывного возраста побежала за границу. Стало за них стыдно, решил пойти добровольцем.

Миссию перед Богом выполнил: дом построил, дерево посадил, детей вырастил. Пришёл час отдать долг Родине, которой давал присягу. В начале ноября 2022 года написал рапорт. После передовой произошла переоценка ценностей. Понял: всё, что оставил в мирной жизни, просто пыль.

– Вы же понимали, что можете не вернуться?

– Хорошо понимал, что это могла быть дорога в один конец, всё продумал на случай гибели. Дочь будет заниматься бизнесом и помогать супруге, так что без меня справятся.

Попал в мотострелковую пехоту, в село Чернопоповка. Это Сватово-Краснолиманское направление. Был командиром взвода, позывной «Шерхан», как звали тигра-одиночку из мультфильма «Маугли». (Улыбается.)

Работал вместе с разведкой корректировщиком огня. Нужно было подобраться к врагу на максимально близкое расстояние и определить, где находятся огневые точки или техника, передать координаты нашей артиллерии. Ночью определял на слух, днём – визуально. Помогало, что я охотник-любитель. Тогда это было гораздо сложнее, дронов у нас не было.

Позывной «Батя». Сельский учитель пошёл на СВО вслед за мобилизованным сыном Подробнее

В другом измерении

– То, что вы увидели на передовой, походило на ваши представления о спецоперации?

– Поражало, что ВСУ расстреливают и бомбят мирное население, разрушают деревни, сёла, города. При этом отношение к российским солдатам со стороны жителей разное. Кто-то обращался за помощью, как, например, женщина, которая после обстрела повредила руку, и доктор нашего подразделения накладывал ей шину. Были те, кто работал на ВСУ.

– Приходилось вам встречаться с врагом лицом к лицу?

– Разведчики приводили сдавшихся в плен вэсэушников, но их сразу забирала ФСБ. Да и не о чем с ними разговаривать. Бывало, на одном краю леса противник, на другом – мы. Кричим им: «С добрым утром. Сдавайтесь!» – а в ответ автоматная очередь.

Когда вспоминаю о своих погибших товарищах, наутро просыпаюсь с прикушенной губой. У меня на руках после ранений умирали ребята. Сердце разрывалось от боли, но помочь ничем не мог. Буквально 17 января похоронил боевого товарища, снайпера из второй роты нашего батальона.

– Но ведь не может у человека отсутствовать страх перед опасностью?

– Не боится только дурак. Всегда говорил своим бойцам: нужно с ним бороться, и самое главное, чтобы страх не перерос в трусость. Чтобы каждый знал: тебя поддержат и вынесут из боя. 

А ещё нужна вера. Без неё нельзя. На передовую взял с собой молитвослов и перед каждым боем читал молитвы за всех.

Бойцы в этот момент меня не беспокоили. Крестился вместе с сыном и дочерью в Полтавской области. Побывали там в 1991 году у дедушки и бабушки жены. Хотя в школе был активным комсомольцем. Видимо, Господь невидимой рукой меня к вере подвёл и спас от смерти.         

«Душа болела». Почему топ-менеджер компании добровольцем ушёл на СВО Подробнее

Подлые мины

– Вы получили ранение. Как это произошло?

– Когда находился на корректировке, начался миномётный обстрел. У противника есть подлые польские бесшумные мины. Отреагировать на них и спрятаться сложно.

За пятнадцать минут до обстрела словно кто-то подсказал: надел каску и бронежилет, а так уже не носил. В трёх метрах от нас разорвались три мины, взрывной волной меня отбросило на товарища, головой ударился в стену окопа и потерял сознание. Если бы не каска, сломал бы шею.

Пришёл в сознание, ног не чувствую. Увидел боковым зрением, что ноги на месте. Кроме меня, ранило ещё трёх ребят, запросил эвакуацию и решил передать командование взводом своему сослуживцу с позывным «Камень», чтобы не было паники среди бойцов.

Вытащил меня из-под обстрела земляк и боевой товарищ Алексей Старков. «Старый» прибежал с другой позиции. Четыре осколка получил в левое бедро. Один прошёл навылет, второй удалили в госпитале Кременной. Два оставили.

Врачи сказали, что теперь осколки будут жить со мной, попали слишком близко к нерву. Мой дед после Великой Отечественной тоже всю жизнь с осколком в колене прожил, и ничего.

– За что получили медаль «За отвагу?

– За то, что, несмотря на ранение, спасал боевых товарищей при выполнении задачи. Был ещё эпизод, когда пошёл в одиночку обезвреживать снайпера. Подразделение двинулось на штурм, над нами дрон. Легли в окопы противника и увидели блик оптического прицела. Начштаба говорит: снайпер. Вызвался проверить.

С огнемётом скрытно приблизился к месту, а это оказался осколок от снаряда РСЗО «Град», который бликовал на солнце. Был бы снайпер, не знаю, вернулся бы живым или нет.      

Борщ, баян и курица

- Есть ли среди добровольцев молодые ребята?

- Конечно. У меня во взводе был 19-летний боец Володя с Алтайского края, позывной «Малой». Только срочную в армии отслужил и пришел на СВО добровольцем. Сказал, что не может оставаться в стороне.

Представьте - 19 лет. Ребенок, желторотик. Приказал, чтобы не отходил от меня ни на шаг, но, когда он помогал ротному копать окоп, начался минометный обстрел. Осколок попал парню в сустав левого плеча. Услышав крик, прибежал с дальней позиции, где находился, помог другим ребятам его вынести. Слава богу живой, сейчас проходит реабилитацию. 

Шел вперед до последней секунды. Как жил и как погиб Герой РФ Вадим Быкасов Подробнее

– Бывают на передовой передышки?

– Конечно, там ведь тоже жизнь, только другая, и, несмотря на смерть, кровь и грязь, есть и минуты радости. Те же детские письма, которые присылают в посылках. Читаешь перед боем, и комок в горле. Невозможно не встать и не пойти.

Во время ротации перед заданием можем двое-трое суток отдохнуть. Однажды в деревне Поповка в заброшенном домике нашли баян, у которого выпало несколько клавиш.  

Инструмент разобрали, клавиши приклеили и пели песни. Аккомпанировал Лёша Старков. В день рождения мои молодые бойцы – «карандаши», так мы их называли по рации, подарили гитару. Вместе со «Старым» играли дуэтом, поднимали боевой дух солдат. Всегда старался, чтобы у них был позитивный настрой.

Как-то вернулись после проливного дождя, мокрые, грязные. Вижу, у моих «карандашей» нет настроения. Решил поднять. В стенке блиндажа сделал нишу, установил трубу, чтобы не дымила, накипятил чаю и напоил ребят. Согрелись, настроение поднялось. В день своего рождения решил им борща сварить.

Побежал в деревню, нашёл в разбитых домах большую кастрюлю, картошку, правда, мелкую, вилок капусты, банку консервированной свёклы. Вылез из погреба, – на меня курица смотрит. Она тоже пошла в борщ. (Смеётся.) Накормил ребят, так они до сих пор вспоминают, говорят: «Борщ никогда не забудем».

– Хотели назад к своим на передовую?

– После реабилитации и отпуска купил новую экипировку, взял купленный тепловизионный прицел и снова был готов отправится на СВО. Но командир части сначала отправил меня сопровождать на родину тела погибших ребят. Потом контракт закончился, отправили домой. Однако остаюсь в запасе: если поступит команда, соберусь – и за ленточку.  

– Чем занимаетесь в мирной жизни?

– Поставкой гуманитарной помощи на СВО через красноярскую организацию «Сибирский тыл», хорошо знаю, что там необходимо. Везем на передовую именные посылки ребятам, передаем лично в руки или их командирам. Доставили уже третью партию.

Встречаюсь со школьниками, рассказываю им, как выживать в экстремальных условиях, что спецоперация – не компьютерная игра, что нужно любить Родину и быть готовым её защитить. С Лёшей Старковым провели военно-полевые сборы для юнармейцев.    

Как социальный координатор филиала фонда «Защитники Отечества» Красноярского края помогаю семьям тех, кто находится на СВО, тем, кто уже вернулся. Определяю ребят в госпиталь на лечение, вожу на консультации. Все бойцы – мои боевые товарищи и братья. А их семьи – мои семьи. За всех переживаю и готов им помочь.