Эвенки веками вели традиционный уклад жизни, передавая из поколения в поколение обычаи, культуру, язык. Как изменилась жизнь северного народа в ХХI веке, корреспонденту «АиФ-Красноярск» рассказала и. о. председателя совета семейно-родовой общины КМНС «Олдомон» Антонида Давиндук.
Божья речка
«Мой родной посёлок - Советская речка, после революции его так назвали. А в переводе с эвенкийского - Божья речка. Сейчас там осталось 150 эвенков. Они до сих пор держат оленей, кочуют семьями. У каждой семьи есть и балок, и чум - это обязательно.
Когда я была маленькой, мы кочевали стойбищем. Ехали на оленях, с собой везли нехитрый скарб, детей. Я так и выросла. На оленя навьючивали двусторонний груз. С одной стороны - я, маленькая, в люльке, с другой для противовеса - четвертушка муки. Вечером приходим на стоянку, ставим небольшой чум, отдыхаем, печём у огня лепёшки из ржаной муки с отрубями.
Училась в школе-интернате. Тогда детей забирали из тундры на самолёте. Я в школу пошла - говорила только по-эвенкийски. Там выдавали русскую одежду, в которой северные ребятишки мёрзли. Она казалась очень неказистой, некрасивой. Младшим детям в мороз разрешали носить бокари и малицу. Правда, потом ругали, мол, всю школу шерстью засыпали. Малица - это шуба из шкуры животных: зайца, песца. С большим капюшоном на всё лицо и цельнокроеными рукавицами. Лицо при необходимости можно закрыть, оставив одни глаза. Бокарики - высокая обувь из оленьих лап, как ботфорты. Штаны шили из ровдуги, это замша из оленьих шкур. В минус 62 градуса можно было бегать, не холодно».
Школа выживания
«Эвенки всегда кормились рыбной ловлей и охотой. Раньше проще было: что удалось добыть - то твоё. Сейчас эвенку, прежде чем выловить рыбу или подстрелить дичь, чем его предки кормились веками, нужно собрать кучу документов. Даже дерево просто так не срубишь. За всё надо платить, а возможности оплачивать лицензии, сертификаты, разрешения у коренных народов очень мало. Казалось бы, всё для человека должно быть, но на деле не так.
Наш народ всегда жил в гармонии с природой, брал от неё только то, что необходимо для выживания. Это закон: лишнего у природы нельзя брать. Жизнь для коренного народа - когда есть олени в тундре, рыба в реке, чистая вода, небо, свобода! Деревья, красота природы, вольная жизнь. Куда захотел, туда поехал. На оленях всюду можно побывать.
Оленеводы и рыбаки не имели возможности учиться. У них образование природное - природный ум и то, чему их научила жизнь. Главное - школа выживания. А всё остальное по сей день считается глупостью. Зачем знать географию, физику, химию? Это не поможет выжить. Все их знания и навыки направлены на максимальную способность сохранить жизнь в суровых условиях.
Сейчас, конечно, есть огромная обеспокоенность. Когда цивилизация приходит к нашим народам, к сожалению, теряется всё: быт, культура, традиции, обычаи. Эвенки ассимилируются.
Казалось бы, прогресс, технологические достижения делают быт проще и комфортнее. Но иногда думаешь: а если апокалипсис, как выживать? Бедные люди в городах - они не смогут себя прокормить, обогреть, одеть. Погибнут. А эвенк в тундре поставит чум, разведёт огонь, добудет еду - выживет и без цивилизации».
Золотое правило
«Жили большими семьями - стойбищами. Мой папа был успешным охотником, нам всего хватало. Детей у нас принято баловать. Ведь это же твой будущий кормилец. Он будет рыбаком, охотником, девочка станет вышивать, шить, вязать, поддерживать домашний очаг. Отнесёшься с любовью - и к тебе она вернётся, когда состаришься.
У эвенков есть такой обычай. Если произошёл несчастный случай, осталась семья без отца, то какая-нибудь успешная, богатая семья забирает пострадавших к себе, кормит, воспитывает, поднимает детей. Это даже не обязательно родственники.
Другой интересный обычай. Скажем, есть отец, мама - они хорошие, но неудачники по природе. Она хозяйка никакая, он тоже плохой охотник, ну не идёт к нему рыба, дичь. Тогда из этой семьи берут одного ребёнка и отдают в хорошую семью. Это называется «гостить», по-эвенкийски - «болячка лечится». Больно смотреть на эту семью, жалко их. Ребёнок подрастает в хорошей семье, видит правильный уклад. Учится оленей пасти, дичь стрелять, рыбу ловить, быть хорошим хозяином. И тогда его отдают обратно в родную семью, чтобы он её поднял, помог всем выжить. Глядя на него, другие члены семьи, следующее поколение уже живут лучше.
У нас сирот никогда не отдают. Обязательно заберут в семью родственники или просто члены стойбища. А если одинокая мать отдаст ребёнка в детский дом, она заслужит презрение. Её в обществе не будут видеть, будет, как тень, ходить, как человек-призрак. Если ты отдашь своё дитя, как ты будешь с этим жить? В детском доме ребёнок не знает, что такое материнская ласка, что такое отцовское слово. Он не вернётся в стойбище и никому не поможет.
Золотое правило - помощь сородичу. Всегда помни: если ты хорошо живёшь, это не значит, что так будет всегда. Сегодня ты поможешь, а завтра - тебе. А уж вдове с ребятишками всем стойбищем будут помогать, даже просить не надо».
Жизнь вокруг оленя
Традиционный быт эвенков был идеально приспособлен для выживания в суровых условиях тайги и тундры. Кухня, обычаи, традиции - всё отточено веками.

Альбина Жгунова - представительница народа эвенков, родилась и до 30 лет жила в тайге, все тонкости традиционного быта эвенков знает сызмальства. А замуж вышла за русского парня, родились две дочки. Когда пришло время их учить, пришлось уехать из тайги в посёлок Тура.
«Тайга, родной чум и олени до сих пор снятся, - признаётся женщина. - А поговорить по-эвенкийски могу только с одной односельчанкой, она работает в библиотеке. Бывает, приду к ней, возьму выпечку домашнюю, и сидим, беседуем на родном языке - отводим душу».
Дети Альбины, да и их сверстники, языка предков почти не знают, разве что отдельные слова. Эвенкийский язык в школах стали преподавать всего пару лет назад, до этого он находился в забвении. В советское время и вовсе старались его изжить: детей из тайги, из тундры собирали в интернаты, где учили русскому.
Так или иначе, русский язык выучили все ребятишки. Когда выросли, передавать родную речь детям не спешили - хватало русского как интернационального, ведь бытовать приходилось бок о бок с представителями разных национальностей.
«Эвенкийский язык сохранить сейчас трудно, у нас ведь всё вокруг оленя крутится, и речь тоже. А их всё меньше держат - зачем, если есть вездеходы, снегоходы?» - сетует представительница коренного народа.
«Недавно у нас родилась внучка, я для неё привезла настоящую эвенкийскую люльку. Их делали особым образом, чтобы можно было безопасно перевозить ребёнка на большие расстояния. При переходах люльку привязывали к оленю, и он уже знал, что везёт драгоценную ношу, - ступал аккуратно, не прыгая, не задевая деревья».
Бабушка надеется, что успеет передать малышке язык и обычаи предков.