В этом году исполняется 100 лет революции. В фондах Красноярского краевого краеведческого музея хранится дневник ученицы красноярской женской гимназии Екатерины Гайдукович. Чем он интересен нас сегодня, корреспонденту «АиФ-Красноярск» рассказали Илья Куклинский, старший научный сотрудник музея, и Александр Ульверт, редактор издательского проекта «Сибирский исторический альманах».
«Вырваться на свободу»
100 лет назад красноярская гимназистка Катя Гайдукович, как и многие девушки того времени, вела дневник. В течение всего революционного года, с февраля 1917-го по февраль 1918 года, Екатерина делала записи о своих размышлениях, переживаниях, встречах, прочитанных книгах, просмотренных фильмах, посещённых митингах и собраниях. В 1967 году машинописная копия дневника Кати, выполненная её дочерью Майей Николаевной с рукописного оригинала, сохранившегося в семье, попала в музей. Это личная история 17-летней девушки, жившей в эпоху большого переворота.
Отец Кати, Денис Гайдукович, работал слесарем в красноярских железнодорожных мастерских. В 1905 году он принял участие в революционном восстании работников мастерских и был заключён в тюрьму. Это подорвало его здоровье. После освобождения, в 1906 году, вся семья переехала в Двинск, где в 1912 году родители Кати скончались. Осиротевших Катю, её брата Николая и сестру Надю забрал в Красноярск брат матери, так как своих детей в его семье не было.
Анархист и большевичка
Красноярских дневников периода революции обнародовано немного. Не так давно были опубликованы «белые» дневники прапорщика Петра Чащина и штабс-капитана Владимира Зверева. Особенность Катиных записей в том, что это «ювенильный» дневник со всеми жанровыми элементами. В нём описывается повседневная жизнь городской молодёжи: посещение классов, походы в кинематограф, вечеринки старшеклассниц и учеников землемерного училища, лекции в Доме юношества и Железнодорожном собрании, пикники с пирожными в городском саду, прогулки по городу, книги, влюблённости.
Удивительно, насколько молодая девушка интересовалась политикой! Например, в марте, когда Николай II, а за ним его брат Михаил, отрекаются от престола и в России власть переходит к Временному правительству, девушка пишет: «Низвергнуты все угнетатели!» На следующий день в Красноярске проходила праздничная демонстрация. «Великий день. Митинг, речи, музыка Марсельезы! Ура!»
Она очень эмоционально отзывается о Корниловском мятеже, осуждает его, но не одобряет и Керенского. С юной категоричностью пишет: «И Керенский, и Корнилов, и вся их братия - головы им снять, тогда только что-нибудь будет, а если их помиловать, так они снова через некоторое время голову поднимут. Теперь они дерутся, а народ страдает».
Дальнейшие записи говорят о том, что события большой России для неё не так важны. Она хочет побыстрее закончить гимназию, уехать в Томск учиться, избавиться от опеки дяди и тёти. Но тучи сгущаются, усложняются отношения красноярских большевиков с казачьим дивизионом, Красноярск оказывается на осадном положении.
В своём классе на фоне юных кадеток и эсерок Катя - девочка-радикал, она симпатизирует анархистам и большевикам. Хотя это неудивительно, ведь Катя живёт в рабочей слободе Николаевке. Её дядя работает в железнодорожных мастерских. Девушка испытывает большую симпатию к лидеру красноярских анархистов Владимиру Каминскому: «По-моему анархизм - не утопия, не несбыточная красивая мечта, а может стать действительностью, если люди осознают всю высоту учения».
Послефевральская революционная эйфория ощущается в обществе все сильнее. Меняется даже консервативный гимназический уклад, например, на уроках закона Божьего девушки дискутируют с учителем. Катя пишет: «Давно ли я была в высшей степени религиозной, готова была спорить не знаю как о безусловной правдивости закона Божьего, а теперь...» . Это как раз было время не только внешнего, но и внутреннего перелома, когда люди, которые еще недавно молились в храмах, спустя несколько лет принялись их крушить.
Крутовский и выборы в гордуму
Невероятно ценна для историков городская повседневность. Записи дневника изобилуют описанием красноярских улиц, по которым ходим мы сейчас. Катя каждое утро поднимается и спускается по ступенькам женской гимназии на проспекте Мира, где сегодня располагается факультет начальных классов КГПУ. Пишет о гимназическом самоуправлении, о забастовках учеников, о выборах в городскую думу в 1917 году, об известных в Красноярске личностях: «Доклад Крутовского я не слушала: он не хорошо читал».
Дневниковые записи показывают, каким мощным эмоциональным фоном стал для людей 1917 год. Даже гимназисты вдруг осознают себя активной частью общества, они начинают принимать решения, например, могут отказывать в должности гимназическим преподавателям, примеряют на себя программы различных партий.
* * *
Исследователям удалось выяснить дальнейшую судьбу Кати. Окончив гимназию, она до 1928 года жила в Красноярске, здесь вышла замуж и позднее переехала в Новосибирск, где работала в горсовете. После ареста мужа Екатерина преподавала в средних школах Новосибирской области и в 1951 году скончалась от туберкулёза в возрасте 50 лет.
Машинописная копия дневника Екатерины Гайдукович объёмом в 168 страниц хранится в Красноярском краевом краеведческом музее. Там же находится красный бант, с которым Катя в 1917 году ходила на демонстрации. Фрагменты дневниковых записей Кати Гайдукович можно почитать на сайте.
Фрагменты дневника Кати:
«Господи, что в России делается! Керенский вёл агитацию против Советов, кричал, что большевики вносят дезорганизацию, он метил в неограниченные правители, да встретил соперника в лице Корнилова. Тот теперь идёт к Петрограду с войском, Керенский призывает всех объединиться и спасать революцию. Да! Заботится он о революции - он за свою шкуру дрожит!» 30 августа 1917 года.
«На лекции Каминского мне очень понравилось. Хорошее учение - учение анархистов; самый высокий идеал, идеал человеческой личности - у них. Как странно! Я до сих пор не имела понятия об анархизме, а сегодня, когда Каминский читал учения разных учителей анархизма, я всё время вспоминала, что вот тогда я об этом думала, тогда я это выражала, это мои взгляды, это мои мнения. Природа вложила в мою душу начала анархизма, это стремленье вырваться на свободу, завоевать своё счастье, освободиться от рамок, в которых мы сейчас находимся, стряхнуть с себя гнёт так называемых «приличий» и законов - разве это не анархизм в полном смысле слова?» 11 сентября 1917 года.
«На законе Божьем начали спорить о политике. Наши эсерки и кадетки напали на нас. Я не хотела сдаться, но и говорить не могла, так как мне буквально не давали рта открыть. Я поэтому сказала, что не хочу больше говорить с тем, у кого нет элементарных правил порядочности и кто меня оскорбляет. Тем дело и кончилось». 9 ноября 1917 года.
«Ожидается выступление казаков и большевиков. Дядя уходит куда-то на дежурство; он страшно возмущается всем происходящим; я вполне понимаю его, но всё-таки мне как-то обидно или больно даже за него, за его такие узкие, чисто мещанские взгляды, но я не сужу его - в эти годы, и при тех условиях, в каких прошла его жизнь, трудно быть идеалистом... Владимир и Оттомар опасаются меня брать, тем более что я не умею стрелять. Ах так! У меня мигом загорелись глаза, я гордо вскинула голову и сказала: «Ну что ж! Я пойду одна! Тем лучше: по крайней мере никому за меня не отвечать!» 18 января 1918 года.
Гвардейские бунтовщики. Почему Александр I отправил в Сибирь лучший полк? 
Благословила на бой. Как Дева Мария предсказала победу сибирской дивизии 
Сибиряки у стен столицы. Кровавые бои шли под Москвой в 1941, враг отступил 
Пожалеть врага. Участник сталинградской битвы о жестокости и милосердии 
Побег из плена. Пешком из Сибири в Будапешт прошёл венгерский пленник