Неравные условия
— Когда я приехал в Красноярск, первым делом хотел устроиться на работу в строительную организацию, потому что я — чертёжник. Зима. Первое собеседование. Ждал автобус где-то два часа. Заблудился. Замёрз. Приехал туда, где мне назначили встречу, и то ли человек, то ли ситуация мне не понравились. Начал понимать: наверное, не стоит, не моё. В другой раз мне предложили организовать курсы итальянского языка в библиотеке. Я никогда не пробовал, но это предложение мне понравилось. Итальянское общество «Sibitа», которое я создал, продолжает существовать. Это, конечно, нелегко, потому что мне никто не помогает. В прошлом году удалось организовать целых три мероприятия: VII Венецианский карнавал, культурный обмен студентами между СФУ и академией в Неаполе, Дни Италии в Красноярске.
— Интересно, как в СФУ отбирали студентов для обмена?
— Не знаю. Наверное, взяли самых хороших — по усмотрению преподавателей — организаторов поездки (улыбается). В ответ из Италии тоже приедут студенты и преподаватели. Только там давно опубликовали условия конкурса, и в нём могли участвовать все. Это, наверное, более правильно, да?
Испытание госмедициной
— Господин Бустелли, помните, от чего поначалу испытывали шок?
— Помню очень хорошо: если на дороге ремонтные работы, то все ямы открыты. И люки тоже. Ужасно расстроился, когда увидел больницы и школы. Однажды попал в больницу (у меня были камни в почках). И меня увезли на такой старой «скорой помощи»! Водитель и врач сидели впереди, а я страдал сзади. Мороз, всё болит, в машине холодней, чем на улице… Потом, когда принимали в отделение, всю одежду надо было бросать в мешок и сдавать куда-то в подвал. Для меня это был действительно шок. Я очень просил: «Можно мне какой-нибудь пакет? Я заверну шапку и сапоги, а жена заберёт». Они мне разрешили. Не знаю, как сейчас, но тогда меня лечили долго, две недели. В Италии столько не держат. Даже беременных: два-три дня — рожают и идут домой. Кстати, пять лет тому назад, когда Лена рожала дочь, меня не пускали в отделение. На жену можно было смотреть только через решётку.
— Вам это странно?
— Конечно, странно! Как в тюрьме!
— Вас вылечили тогда в больнице?
— Ну, примерно да. Хорошие врачи. Нет, ситуация здесь, в России, изменилась. Если раньше вам в автобусе чаще могли нагрубить или люди тёмные по характеру встречались, то сейчас молодёжь весёленькая, люди стали больше зарабатывать и тратить, есть рестораны, которым позавидуют иностранцы. Уровень развлечений очень высок. Но больницы и школы — их уровень не изменился. Мне повезло: сын ходит в крутой детский сад, лучший в городе. В Италии мне, конечно, завидуют.
— Чтобы попасть в сад, взятку, наверное, пришлось дать?
— Нет. У нас многодетная семья…
Местные иностранцы
— Между нашими отчизнами большая разница?
— Я был в Италии в марте. Приехал в одной рубашке, две недели носил её — и она была чистая. Здесь — два дня, и уже чёрная. Этого не замечаешь, думаешь, что нормально, пока не увидишь разницу…
— Вас мучает ностальгия?
— Не сильно. Я давно сахаджа-йогой занимаюсь, это мне помогает жить в настоящем. Если научишься жить сейчас, можно найти хороший подход ко всему; и что будет в будущем или что было раньше, не сильно-то важно. Есть ситуации, которые сначала мешают. Когда человек тебя оскорбляет или сосед мучает, трудно не реагировать. Но со временем с помощью йоги, медитации можно научиться. Или, например, идёшь в торговый центр — там миллиарды товаров! И начинается: это нравится, это хочу… Ты становишься недовольным, что не можешь купить всё сразу; приходишь домой уставший и не знаешь, почему. А всё очень просто. Материализм — это иллюзия. Жизнь не есть вещь, которую можно потрогать и увидеть. В первую очередь надо искать духовное удовлетворение. Два года назад я подумал, что наш Сильвио Берлускони (наверное, как ваш Путин) очень многого захотел. Ну сколько есть уже денег — хватит! А Берлускони надо всё больше-больше-больше. Жена его бросила, семья распалась, он продолжает спать с молодыми девчонками. Для чего это всё?
В конце концов, мы должны работать на рост, на улучшение внутренних качеств, а не на деньги; должны исправлять характер, чтобы наши корни были более крепкими.
— Как вы оцениваете вкус красноярок? Вам не хочется их переодеть?
— Я вам скажу другое. Когда я приехал, все местные жители для меня были иностранцами. Кто такой иностранец? Тот, кто говорит, одевается по-другому. Теперь это давно не так: очень многие красноярцы одеваются в «Италию, Германию, Францию». Очень высокий уровень магазинов. На днях я вернулся из Кемерова. Во многих ситуациях он похож на Красноярск. Но в одежде, в том, как человек выглядит, там гораздо больше людей «старого образца».
— В наших магазинах нет подделок «под Италию»?
— Есть, наверное. Допустим, о марке стиральной машины «ARDO» в Италии никто не слышал.
— К какому киножанру вы отнесли бы свою жизнь в России?
— Что-то между комедией и мелодрамой.
— Ваши планы на будущее?
— Я живу здесь 14 лет и пока не думаю уезжать. Очень много ситуаций вместе с вами переживаю. Вот хотят строить завод ферросплавов. Слышу вчера: в июне будет суд. Какой суд?! Уже все организовано: завод будет! Просто хотят лапши на уши навешать. Это жалко. Но это пример того, что происходит сейчас в России. Пока люди не начнут брать твёрдую позицию (это нельзя, и всё), так и будет: дал немножко больше денег — можно.
— Назовите, пожалуйста, три причины, по которым в Сибири стоит жить.
— Здесь стоит жить потому, что: а) у Сибири большой потенциал — можно строить, иметь свой бизнес, реализовать себя; b) за Сибирью будущее — ресурсами она богаче Москвы; с) в прин.ципе хорошие люди, с которыми можно ладить. Но, чтобы жить комфорт.нее, надо больше работать.
ДОСЬЕ
Фердинандо БУСТЕЛЛИ родился в 1966 году в Неаполе. Окончил технический институт. В 1995 году в Индии познакомился с краснояркой Еленой. Женившись, в 1998-м перебрался из Неаполя в Красноярск. Основал национально-культурное общество «Sibita». Преподает итальянский язык. Является представителем одной из компаний Италии по производству кафеля.
Воспитывает троих детей (имеют двойное гражданство).
Михаил Васильев: «Нужно устроить серьёзную публичную дискуссию» 
Красноярские биологи начали тратить стомиллионный грант 
Красноярцы с немцами поищут «развитие жизненного пространства» 
Красноярские студенты выиграли футбольное Евро 
«Ферросплавный урок должен быть усвоен», - считает Виктор Толоконский