Россия оказалась не готова к введённым в отношении неё секторальным санкциям. Только в Красноярском крае за постперестроечный период фактически исчезли целые отрасли - машиностроение, лесохимия, судостроение и другие. Обеспечить импортозамещение может только новая индустриализация экономики, убеждён президент Союза товаропроизводителей и предпринимателей Красноярского края Валерий СЕРГИЕНКО.
Чем ответить на вызовы?
- Валерий Иванович, риторика Запада всё больше ужесточается в отношении России, санкции всё болезненнее. Насколько страна оказалась готова к таким внешним угрозам?
- Уверен, что руководители страны предполагали, какие шаги могут быть предприняты, когда решали вопрос с Крымом. Но убеждён, Россия к ним не готова, слишком глубоко за 25 лет экономика страны была интегрирована в глобальную экономику. При этом встраивалась наша страна не целенаправленно, без какого-то чёткого плана, предполагающего, что какие-то секторы остаются за собой, а в другие, менее развитые, впускаются компании и технологии извне. Интеграция на деле произошла в результате распада нашей собственной экономики. Мы остались без машино- и станкостроения, без электронной промышленности. За эти годы мир шагнул далеко вперёд в развитии информационных технологий. Ничего подобного у нас не смогли создать за эти годы. В итоге Россия стала исключительно покупателем готовой продукции, даже не технологий, которые можно было использовать на производственной базе. Поэтому сейчас к санкциям мы просто не готовы. Живой пример - компания «Добролёт», которая за небольшие деньги перевозила отдыхающих из Москвы в Крым: отозвали лицензию на техническое обслуживание, и компания «встала». Введённые Западом санкции сделали тему импортозамещения в отечественной экономике неотложной. Слишком долго мы раскачивались и раздумывали. Между тем то, что сейчас мы называем красивым словом «импортозамещение», очень сложный и масштабный проект. По сути, речь идёт о реиндустриализации, или новой индустриализации России. Нам нужно заново создавать и машиностроение, и все смежные отрасли. И главная проблема не в том, чтобы построить заводы, это не самое сложное. Дело в технологиях, точнее в их отсутствии. Вместе с заводами умерли отраслевые научно-исследовательские институты и проектно-конструкторские бюро, производившие новые технологии. Нам нужны заводы XXI века, нацеленные на век следующий. И это совершенно иные вопросы. Вот почему сразу после Крыма я лично ожидал, что президент громко стукнет кулаком по столу и скажет: «Ребята, давайте-ка начнём и мозгами шевелить! Начинаем разворачивать самую масштабную работу, чтобы обрести всё то, что мы потеряли». Мы жили в условиях таких санкций в Советском Союзе, но это была другая экономика. Сейчас у нас даже финансово-кредитная система никак не защищена. Она полностью интегрирована в мировую финансовую систему. Из-за этой недалёкой политики, которая проводилась многие годы после перестройки, Россия оказалась в очень сложном положении. Предстоит просто гигантская работа, чтобы хоть как-то справиться с вызовами, которые таят в себе эти санкции.
Пятая колонна
- Есть ли у России источники для проведения глобальной программы импортозамещения?
- Посмотрите на исторический опыт США. Когда государству потребовались деньги на борьбу с последствиями кризиса, президент Делано Рузвельт принял закон о запрещении использования прибыли на дивиденды. Сейчас в России раздаются на личное потребление через дивиденды суммы, вполне сравнимые с госбюджетом. Это серьёзный дополнительный источник для проведения новой индустриализации. Впрочем, главное запустить сам процесс, как только первые десятки отраслей и предприятий начнут работать, то они сами воссоздадут новую добавленную стоимость, которая станет новым источником капиталовложений. Так же можем вспомнить практику внутренних займов на цели индустриализации. Не сомневаюсь, финансовые источники можно найти. Но сначала нужно сесть и понять, что же, с точки зрения технологий, нам сейчас нужно и что мы можем вовлечь в оборот.
- Что же мешало заняться вопросами индустриализации прежде, ведь нам были открыты фактически все рынки и технологии, был постоянный и растущий приток нефтедолларов?
- Если коротко - пятая колонна. Если объективно, без оценок личностных особенностей и мотивации деятелей приватизации и реформ, проанализировать их итоги, то мы видим удручающую картину. Россия фактически полностью лишилась своего прежнего производственного потенциала. Дело в том, что предприятия приватизировались не комплексами, а фактически по цене металлолома, который составляло оборудование. Сам по себе завод мало чего стоит без своих поставщиков, технологий и ноу-хау. С одной стороны, считалось, что у нас гигантская экономика, а с другой её приватизировали за копейки и за копейки же уничтожили. По сути, осталась только сырьевая часть экономики, поскольку её продукция востребована за рубежом, ну и энергетические мощности для поддержания этого сектора, чтобы он мог работать. Вся остальная промышленность, обрабатывающая, фактически умерла. Слабая экономика не может быть основой крепкой обороноспособности.
Где флагманы края?
- В состоянии ли край своим производственным потенциалом поучаствовать в реиндустриализации?
- От прежней производственной мощи региона сохранилось очень немного. Тот же «Сибинстрем» - инструментальное производство экскаваторного завода, который мы в своё время выделили в отдельное предприятие, - сохранил свои производственные цеха. Понятно, что прошло уже 25 лет, и оборудование там уже не такое современное, как в момент открытия завода, но это серьёзное производство. «Красмаш» и радиозавод должны сегодня стать флагманами восстановления экономики края наряду с ИСС им. М.Ф. Решетнёва. Но мы безвозвратно потеряли такие машиностроительные предприятия, как комбайновый, экскаваторный, телевизорный, судостроительный, завод автоприцепов, «Сибтяжмаш». Думаю, сейчас надо срочно проводить ревизию того, что осталось на этих площадках. И если там действительно ещё что-то есть, то срочно вырабатывать планы. Но такого рода предприятия должны быть включены в общие технологические и кооперационные цепочки. Кооперация должна быть как минимум всероссийской, а как максимум - международной. Только в этом случае есть источники для развития.
- Какие отрасли, на ваш взгляд, представляются перспективными для развития в крае и на них следует обратить особое внимание региональным властям?
- Прежде всего, должны вспомнить о былой специализации региона. Мы производим алюминий. Но чтобы это были не чушки алюминия, а продукция более высокого передела, рядом с КрАЗом был возведён мощный металлургический завод. Надо посмотреть, как вписать его в наши общероссийские планы, если будем всё же возрождать авиационное машиностроение. Следует заняться вопросами лесохимии: это целлюлозно-бумажные комбинаты, биохимические заводы. Но повторюсь, это в первую очередь наука, конструкторские бюро и только потом уже производство. А этого потенциала у нас сейчас нет.
- А как же Сибирский федеральный университет, на который так долго кивают местные власти? От него как раз и ждут инновационных технологий.
- Российские реформаторы 1990-х и начала 2000-х годов решили скопировать всё с западных образцов. Там наука, в том числе и прикладная, сосредоточивается в университетах. И у нас решили: нам не нужны Академия наук, отраслевые исследовательские институты - всё уничтожили. Университеты пытаются что-то делать, наращивать свой научно-исследовательский потенциал, но он не равнозначен тому, который был уничтожен. Наши вузы пока каких-то прорывных технологий и предложений, которые возможно осуществить, не особенно много выдали. К тому же во всём мире отраслевая наука развивается параллельно с исследовательскими центрами. Boeing, Mitsubishi, Siemens и другие концерны, которые производят продукцию, в том числе и двойного назначения, имеют и собственную научно-исследовательскую базу, существующую наряду с университетами. Все это предстоит и России создавать.
Мы потеряли лучшие кадры
- Краевые власти долго заявляли, что они активно работают в направлении инноваций, занимаются промышленностью. Достаточно ли делалось?
- Если оценивать по факту, то реально ничего не делалось. Шло инерционное развитие экономики края в условиях глобализации российской экономики. Горизонт планирования на уровне края составлял от бюджета до бюджета. Подход к промышленности простой - предприятия не государственные, пусть корпорации сами думают, как они будут развивать свои производства. В итоге зачастую собственники заводов даже не считали нужным сообщать властям о своих планах относительно тех или иных мощностей и номенклатуры продукции. Как можно что-то планировать, если собственник в любой момент может отказаться от данных прежде обещаний и объёмов, уже включённых в прогнозный план развития региона? Тем более по-настоящему с них и не спрашивали. Никто не верил, что дойдёт до таких санкций. Когда региональным властям говорили об этом, от нас просто отмахивались, считая такую перспективу нездоровым воображением патриотов.
- В последнее время даже в такой передовой отрасли, как космическая, спутники падают, ракеты не взлетают, уже ищут внутренних врагов, подозревают диверсии. Нет кадров, научный потенциал недостаточный, что происходит?
- Всё это результат системной проблемы в российской промышленности. Мы потеряли лучшие кадры с развалом предприятий. Ведь половина того, что называется системами управления ракетами и спутниками, производилась на нашем телевизорном заводе, которого сейчас нет. Появились случайные поставщики, непонятно, откуда взявшиеся. Непонятно, чем комплектующие свои изделия. Общий спад технологического уровня дал нам результат, который мы имеем.
- Сколько времени потребуется для новой индустриализации страны?
- Если сравнивать с опытом восстановления СССР своего потенциала после Великой Отечественной войны, то понадобилось не более 5 лет, чтобы страна вышла на довоенный уровень по всем показателям развития экономики. Если решение будет принято и поставлено под жёсткий контроль, то через 7-10 лет мы будем иметь другую Россию. С современной экономикой, в которой экономическая мощь будет равняться политическому весу страны в мире.
Автор статьи: Василий САВЕЛЬЕВ
ДОСЬЕ:
Валерий СЕРГИЕНКО родился в 1946 году в с. Аскиз Красноярского края. Окончил Красноярский сельскохозяйственный институт. Прошёл путь от механика в совхозе до заместителя губернатора края, депутата Госдумы. В политике с 1972 года. Депутат Заксобрания Красноярского края четвёртого созыва. Возглавляет комитет по делам села и агропромышленной политике.
Женат, двое детей.
Одиночкам в политике не выжить 
Дерипаска не исключил дальнейшего падения цен на нефть 
Бизнес-невидимка. Малый бизнес живёт одним днём 
«Чиновнику выгодна волокита и не выгодна инициатива», - считает красноярский бизнесмен Константин Сенченко 
В. Толоконский - об итогах года, доверии к власти и психологии исполнителя