«События на Украине - это боль сердца. Мы соседи, одна славянская нация, люди. Война противоестественна человеку, он не предназначен для убийства», - Юрий БОРЗЕНКО, ветеран знаменитой афганской 9-й роты, много раз встретив смерть и на войне, и в мире, знает цену человеческой жизни.
Дорога в небо
Мальчишкой он грезил небом. Рос без отца в Усть-Каменогорске (Восточный Казахстан). И хоть попасть в Афганистан было мечтой всех сверстников-подростков, он туда не рвался. Армейская медкомиссия забраковала - из-за желтухи, которой переболел в 3-м классе. Но парень очень хотел в ВДВ - это был для него шанс попасть в небо! Cнова сдал анализы, принёс забраковавшему его майору справку о крепком здоровье, а ещё документы о спортивных разрядах: от тяжёлой атлетики до прыжков с парашютом и стрельбы. Майор его пропустил, но сказал со злостью: «Ну, я тебя засуну!»
Узнав, что с распределительного пункта в Караганде их отправляют в Фергану, обрадовался. О злом обещании майора вспомнил уже на второй день в учебной части, когда им, 18-летним пацанам-новобранцам, объявили, что 99% личного состава после Ферганы едут в Афганистан.
Без путей отхода
В первый же день после присяги понял, что будет тяжело: вернувшись с полуторачасовой утренней зарядки, даже одеяло не мог поднять. «Думал, если ад на земле существует, то я в него попал», - охота служить пропала сразу. Начали сбегать сослуживцы.
Полгода из новобранцев-десантников делали солдат-универсалов, роботов, не обсуждающих приказы командования. Учили выживать в различных условиях. Утром каждый наливал воды во фляжку - под горлышко. Вечером, после кросса по 40-градусной жаре, сержант проверял - фляжка должна была остаться полной. В Афган солдаты шли подготовленными: умели стрелять из всех видов оружия, ездили на всех транспортных средствах. В конце учёбы перед оставшимся костяком в 50 человек выступил командир взвода капитан Калашников. «Вы не заметили: в полевых выходах вам дают задание только до цели, не проговаривают пути отхода?» Солдаты задумались. Капитан Калашников приветствовал новобранцев Афганской войны своеобразной шуткой: «Добро пожаловать, советские камикадзе!»
Когда молчит пулемётчик
Юрий Борзенко вспоминает: что-то сломалось в его душе, когда во время боя на расстоянии 200-300 метров он увидел тех, в кого стрелял, душманов, а после боя окровавленных сослуживцев. «Понял, что это не кино, а реальность: кровь, боль, крики. Но страха не было. Было какое-то внутреннее опустошение. Взгляды, ценности - всё перевернулось внутри. Что-то звериное вошло в душу, нечеловеческое. Просто потому, что человек не предназначен для убийства. Я тогда осознал, что смерть очень близко. И она сыростью пахнет. После того боя я стал смотреть на дружбу другими глазами. Раньше всех, с кем ходил на секции, гулял во дворе, я называл друзьями. В тот момент осознал, что друг - это тот, кому я могу доверить всё без оглядки. И я понял в тот момент, что друзей у меня нет, - вспоминает воин. - Врезался в память эпизод, когда должен был впервые вступить в бой. Когда пулемётчик молчит, это ненормальная ситуация. Если он жив. А тут я молчал. Был в ступоре. Привели в чувство два удара по каске от командира роты. Звенело в голове хорошо! Потом стал понимать: шанс выжить, лично и всем вместе, увеличивается, если будем огрызаться».
Подправить сценарий кулаком
Фильм «9 рота», снятый именно об их роте 345-го воздушно-десантного полка, Юрий Борзенко смотрел дважды. Ветераны 9-й роты разных призывов на встрече в Москве по случаю 20-летия вывода советских войск из Афганистана сошлись во мнении, что благодарны создателям фильма: после премьеры они отыскали друг друга. Но тогда у многих появилось желание съездить к Фёдору Бондарчуку, чтобы… солдатскими кулаками подправить сценарий. «Наша самая большая претензия к фильму - в нём показано, будто бы нашу роту забыло командование. Абсурд! Мы трупы никогда не оставляли! Если на связь не выходило целое подразделение, его экстренно вызывали сигнальными ракетами. Если никто не отвечал - туда сразу отправлялась разведрота. Армия показана в виде… шараги что ли. На самом деле наш 345-й полк признан самым боеспособным за всю историю афганской войны - в нём половина Героев Советского Союза в воздушно-десантных войсках. В нашей 9-й роте четыре Героя Советского Союза», - возмущается Юрий.
Не было в реальности и таких потерь, как это показано в кино. В тех боях, о которых снят фильм, на самом деле погибли 6 человек, 12 списаны по ранению. Он убеждён, что героями солдаты вынуждены становиться только из-за ошибок командования. «Мы никогда не считали себя героями - ни до фильма, ни после», - говорит ветеран.
Вместо сына - волк
Из 21 сослуживца Юрия Борзенко по призыву только 12 остались в живых, ещё о двоих нет информации. Один умер из-за болезни, остальных сгубил «афганский синдром». Кого-то убили, кто-то покончил жизнь самоубийством. «Моя мама говорила: отправила в армию сына - вернулся волк. Через две недели после возвращения женился. В мою супругу я влюбился, когда учился в пятом классе, а она - в третьем. Дождалась меня из Афганистана. Уже на свадьбе проявился мой новый характер - я переворачивал столы», - вспоминает Юрий Борзенко. Потом долго не могсмириться с новым строем. Он-то своё здоровье отдавал за социализм! Его однополчане положили жизни за те, прежние ценности! Спустя три месяца жена в первый раз упаковала свои чемоданы. Но тесть поставил вопрос ребром: или туда, или сюда. Данное ему обещание не трогать жену ни кулаком, ни пальцем Юрий сдержал. Однако долгие годы в доме не было целой мебели. «Нужно было куда-то девать выплеск злости, - говорит Юрий. - По ночам кричал, ползал. Приснится что-нибудь… А по пьянке… Стыдно вспоминать об этом». Юрий Борзенко считает настоящим героем собственную супругу, хоть одно время она и признавалась: муж в Афганистане провёл два года, а она - все десять, пока он от него отходил.
Кто может простить?
Юрий работал токарем, пробовал себя в бизнесе, его семья знала и период нужды, когда после банкротства даже на подсолнечное масло денег не было. Потом пришло письмо от афганского друга из Байкита. Тот писал, что, борясь за справедливость, сделал себе харакири - распорол живот в кабинете прокурора. После недолгой переписки Юрий вместе с женой и дочкой переехали в Эвенкию. В Байките глава семьи работал системным администратором. Он много времени проводил с другом, а жена - сама с собой. «Афганский синдром» продолжал мучить Юрия. Семью спасла вера. «Как-то я вернулся домой. Как обычно… под утро. А жена встретила с радостью, помыла меня, накормила, спать уложила. «Почему на меня не кричишь?» - был естественный вопрос утром. Сказала, что уверовала». Поначалу сам не понимал, как Бог может его простить, если он убивал на войне. Но как-то христианский миссионер спросил Юрия, мог ли Бог его умертвить? Он вспомнил случай на войне, когда нёс впереди себя увесистый булыжник. Неожиданно в двух шагах разорвалась мина. Осколки от неё попали в камень, который держал в руках. Всплыли в памяти и другие эпизоды, сопряжённые со смертью. Юрия душили в подъезде, сам он совершил две попытки суицида. Однажды жена вытащила мужа из петли, когда он был уже без сознания. «Если Бог может тебя умертвить и не может простить, то почему же ты ещё живой?» - этот вопрос совершил переворот в душе Юрия.
На что живут инвалиды?
Недавно Юрий Борзенко вместе с семьёй (у супругов родился ещё сынишка) переехал в Красноярск, работает заместителем председателя Сибирской христианской миссии «Милосердие» по Красноярскому краю. «Сейчас люди становятся настолько далёкими друг от друга, что не замечают, могут перешагнуть через человека ради своих целей. Страшно детей выпускать в общество, где чем круче у тебя телефон, тем лучше к тебе относятся. Мы, россияне, деградируем как нация. Я считаю, что христианская мораль - самая здравая для человека, она меняет отношение друг к другу», - уверен глава семьи.
Вопрос, за что воюем, задавали себе все поколения афганцев. Месяца за два до вывода войск Юрий Борзенко задал его замполиту. Тот честно ответил: пришёл ради льгот. Сейчас, после монетизации, Юрий Борзенко, имея ранение, получает ежемесячно 2 200 рублей. «Я льгот не ищу. А вот ситуацию с инвалидами Афганистана считаю возмутительной, - высказывается ветеран. - Это в высшей степени несправедливо, когда государство, использовав человека, выбросило его с настолько мизерной пенсией, что только на кашу хватает. Афганцы - воины, они отдали здоровье, часть своего тела за идеалы, которые им навязало государство, но сегодня они вынуждены влачить жалкое существование».
След афганской войны. Первый и последний погибшие - красноярцы 
«Дрянь пошла к нам с войны в Афганистане», - считает генерал Сергей Гапонов 
Ветеран Афганистана детям про войну не рассказывал 
Семья или Родина. Непростой выбор пленного сибиряка в Первую Мировую 
Удар по голове. Глыбой снега накрыло 8 солдат