С чёрно-белой фотографии с потёртыми от времени уголками смотрят молодые девчонки в военной форме с медалями на гимнастёрках. Снимок сделан в 1945 году в Хабаровске, сразу после капитуляции Японии. Справа в верхнем углу белокурая девушка Маша Потехина, после замужества Бондарук, которой 17 января этого года исполнилось 100 лет. Прожитый ею век вместил две войны – Великую Отечественную и советско-японскую.
Из почтальонов в медсёстры
В коридоре своей квартиры меня встречает худенькая, небольшого роста женщина в аккуратной белой кофточке с красивой брошью под воротничком и в тёмно-синей юбке. В то, что ветерану Великой Отечественной войны Марии Михайловне Бондарук исполнилось 100 лет, верится с трудом: не похожа она на старушку, прожившую целый век. Несмотря на почтенный возраст, она отлично помнит свои молодые годы, даты, имена сослуживцев, с которыми дошла до Харбина.
Рассказывая о событиях 75-летней давности, первым делом женщина показывает ту самую единственную сохранившуюся фотографию, сделанную в 1945 году после разгрома Квантунской армии и подписания акта о капитуляции Японии. Тогда коренной сибирячке было всего 24 года.
Родилась она в деревне Минино Емельяновского района в большой крестьянской семье, в которой было восемь детей. После окончания четырёх классов, как и многие дети в то время, работала на колхозных полях, чтобы помочь родителям. Семилетку окончила в 1939 году в Красноярске, поступила работать на главпочтамт. Там ответственную девушку заметили и отправили в Ленинград на курсы подготовки специалистов адреса-печатных и штамповальных машин.
«О начале войны узнала из сообщения по радио. На главпочтамте тут же организовали курсы медсестёр, отучилась три месяца без отрыва от производства и начала помогать при разгрузке эшелонов с ранеными, прибывающими в Красноярск», – вспоминает Мария Бондарук.
Хрупкие девчонки выносили бойцов из вагонов, размещали их в машинах, развозили по госпиталям, там надевали белые халаты и становились медсёстрами. «От основной работы на почте нас никто не освобождал. Бывало, после ночного дежурства в госпитале, не заходя домой, отправлялись на работу. Тогда ведь телефонов не было, поэтому с железнодорожного вокзала к нам отправляли посыльного. Прибежит, и с порога: «Девчата, прибыл эшелон, срочно нужна помощь!» Тут же собираешься, и пешком туда», – рассказывает ветеран.
Подорвался на мине
В июне 1943 года Марию командируют в отдел райкома ВКПб. И в составе группы из 51 человека отправляют на Диксон в береговую охрану, а также для наблюдения за переселёнными туда немцами Поволжья.
«Многие девчата и не думали, что на севере даже летом не очень тепло, поехали в одних тапочках. А мои родители предусмотрительно снабдили меня сапогами и брюками брата, который ушёл на фронт, там они очень пригодились. В нашу задачу входило наблюдать за береговой линией, сообщать о малейших изменениях на море и появлении противника. Мы даже не знали место нашего расположения, вопросов лишних не задавали, потому что давали подписку о неразглашении. По этой причине и между собой особо не общались. Однажды во время дежурства услышали на море сильный взрыв. Оказалось, что на фашистской мине подорвался наш корабль, перевозивший груз. Это было настоящим потрясением, особенно когда его части прибивало к берегу», – делится Мария Михайловна.
Через полгода на последнем пароходе, уже в конце октября, отряд вернулся в Красноярск. Добирались месяц и восемь дней. На Енисее уже шла шуга; когда заканчивались дрова, пришвартовывались к берегу в местах заготовки леса, чтобы пополнить запасы топлива и двигаться дальше.
Танк-телохранитель
После возвращения с Диксона Мария полгода работала почтовым агентом спецсвязи, с оружием в руках доставляла секретную корреспонденцию. В мае 1944-го её отправили в Хабаровск на курсы радиотелеграфистов средней и большой мощности. Оттуда – в 1404-ю отдельную роту связи управления командующего бронетанковыми войсками 2-го Дальневосточного фронта, части которого наряду с двумя другими вступили в войну с Японией. СССР объявил её 8 августа 1945 года, чтобы разгромить Квантунскую армию, стоявшую у его границ.
«Наши войска имели не только превосходство в военной технике, но и огромный военный опыт. Во время наступательной операции за освобождение Маньчжурии и Северной Кореи они просто смешали небо с землёй, – говорит Мария Бондарук. – Радиостанция, с которой мы во время боёв передавали шифровки, сначала была смонтирована на отечественном ГАЗ-50, а потом перенесена на американский «Студебекер». Поскольку дороги были разбиты взрывами, машина постоянно буксовала, а потому нас на тросе возил танк-телохранитель. Во время одного серьёзного боя наш экипаж из шести человек чуть не попал в засаду, противник начал обстрел. Трос между автомобилем и танком оборвался, снарядом срубило антенну радиостанции. Как раз в этот момент с моей сослуживицей Надей Овчаренко мы передавали шифровку. Думали, что попадём в плен, но нас спасли наши солдаты. 2 сентября на все командные пункты фронтов мы рассылали сообщение о капитуляции Японии. Уже в Хабаровске меня наградили медалью «За боевые заслуги».
Эту награду Мария Михайловна считает главной, хотя на её парадном пиджаке красуется и орден Отечественной войны II степени, и другие награды.
Закончила войну Мария Бондарук в звании ефрейтора. Вышла замуж. В 1951 году они с супругом приехали строить секретный город Красноярск-26, ныне Железногорск. Трудовой стаж ветерана – почти 47 лет, она удостоена звания «Первопроходец города». Дочь, семеро внуков и девять правнуков окружают её любовью и заботой.
В день юбилея в честь любимой бабушки и прабабушки родные выпустили в небо салют из 100 фейерверков.
Лица Победы: Михаил Ветошкин. Хотелось вернуться живым 
Он был просто солдатом. Герой войны из сибирской деревни Сухово 
Старейший десантник. Имя Георгия Ивкина внесено в Книгу рекордов России 
«Я горжусь своим родом...» Дети знают , какой ценой достался прадедам мир